Желание счастья и
любовь человека к благу, знает
человек это или нет, суть
фактически 2 неосознанных выражения
естественного стремления к Богу,
которое одна природа удовлетворить
неспособна. Т.о., вся судьба человека
раскрывается в этой жизни
настолько, насколько он успешно
и постоянно стремится за ее
пределы.
Истинный предмет этики
в том, чтобы позволить нам
узнать, что есть Благо и способствовать
нашему приближению к нему, в
познании и подчинении наших
страстей, искоренении пороков, приобретении
и сохранении добродетелей, в
поиске счастья через высочайшее
и совершеннейшее человеческое
действие – уразумение истины
путем изучения теоретических
наук. Вот подлинное, хотя и
несовершенное блаженство, на которое
мы можем притязать здесь, на
земле. Но даже нашего, такого
несовершенного знания достаточно,
чтобы нам предвосхищать и
смиренно желать того, чего нам
не достает. Оно ведет нас
к знанию существования Бога,
но не позволяет достичь знания
его сущности.
4. Судьба
Астрология должна
быть отвергнута, в пользу чего
выдвигаются обычные доводы. На
вопрос "Есть ли судьба?" Аквинский
отвечает, что мы можем присвоить
название "судьбы" порядку, которым
Провидение поражает наш ум, но благоразумнее
этого не делать, ибо "судьба" – слово
языческое. Из этого выводится доказательство
того, что молитвы полезны, несмотря на
то, что воля Провидения не может быть
изменена. (?).
Бог изредка творит
чудеса, но, кроме Бога, это никому
не дано. Магия, однако, возможна
с помощью демонов; но с настоящими
чудесами она ничего общего
не имеет и вершится без
помощи звезд.
5. Двигаться к Богу!
1. Фома Аквинский разделяет
все существа в мире на обладающие
интеллектом и не обладающим
таковым. Существа, которые не
обладают интеллектом, всегда
реализуют некоторую цель, поставленную
перед ними кем-то другим, в
конце концов цель, поставленную
перед ними Богом. Существа
же, имеющие интеллект, всегда
реализуют свободно поставленную
цель – цель, поставленную самими
собой.
В конце концов, все
существа реализуют цели –
отличие лишь в том, кем эта
цель поставлена. А поскольку
каждая цель в конце концов
предполагает следующую цель, то
Фома Аквинский демонстрирует
еще раз свое телеологическое
доказательство бытия Бога, потому
что не существует каких-нибудь
абстрактных, отвлеченных целей:
цель всегда предполагает другую
цель и т. д. до высшей
цели. Поскольку человек стремится
к цели как к некоторому
благу, то высшая цель есть
высшее благо, поэтому мораль
(т. е. следование человеком
к каким-нибудь целям) есть
просто частный случай управления
Богом нашим миром.
2. Главный вопрос этики
Фомы сводится к вопросу о
том, как разумное и свободное
творение может двигаться к
Богу. То, что весь мир управляется
Богом и все существует благодаря
Богу, – это очевидно, и задача
для человека должна состоять
в обратном направлении: чтобы
двигаться к своему Творцу.
Человек в жизни
совершает различные действия, но
не все эти действия являются
собственно человеческими. Многие
его действия могут быть названы
действиями человека как животного:
таковы многие страсти. Собственно
человеческими являются лишь
действия свободные, разумные. «Свободное»
и «разумное» для Фомы Аквинского
понятия синонимичные, ибо свободным
существом может быть лишь
разумное существо. Это положение
встречается и у отцов Церкви,
например у св. Иоанна Дамаскина.
Разумность воли состоит в
том, что воля может ставить
перед собой некоторые цели. Поэтому
мораль для Фомы Аквинского
состоит в анализе того, какие
цели ставит перед собой человек. Действие
морально, если оно свободно; если действие
не свободно, а вынужденно, то оно не может
считаться моральным. Тем более, если действие
не просто свободно, а свободно в своем
целеполагании, если человек свободно
ставит перед собой какую-нибудь разумную
цель. Вся мораль проистекает от высшей
цели.
Всякая вещь, и человек
в том числе, стремится к
благу. Та степень совершенства,
которая доступна каждой вещи,
есть поэтому мера ее подобия
Богу. Все существа, таким образом,
стремятся к Богу. Поскольку бытие
есть также характеристика совершенства,
поэтому все существа стремятся
к сохранению своего существования.
Низшие существа (животные) стремятся
к сохранению самих себя, высшие
– к сохранению своего вида
и рода; Бог, как наиболее совершенное
существо, стремится к сохранению
всего. Однако человек отличается
от других существ в своем
уподоблении к Богу не только
тем, что стремится сохранить
свое бытие и уподобиться Богу,
но и тем, что может наслаждаться
Богом. Поэтому Фома ставит
вопрос о том, какова природа
этого наслаждения, этого блага,
к которому стремится человек.
3. Следуя дихотомической
логике Аристотеля, Фома ставит 3
возможных решения: это благо
находится или вне человека, или
в самом человеке, или где-то
еще. Благо не может находиться
вне человека, ибо все возможные
блага не отвечают критериям,
которые предлагает Фома Аквинскнй.
Так, богатство не дает истинного
блаженства, ибо лишь помогает
сохранять бытие человека; почести
также не есть блаженство, а
способствуют ему: слава, власть,
другие внешние блага также
являются лишь сопутствующими
факторами для человеческого
блаженства. Поэтому благо не
может быть вне человека, и
Фома исследует, не может ли
благо быть внутри самого человека.
Но внутри человека благо не
может быть, потому что благо
души не является верховным
благом для человека, ибо человеческая
душа всегда направлена к какой-либо
цели, находящейся вне себя. Но
поскольку эта цель не может
находиться вне человека, то остается
третий вариант – высшее благо
может находиться только выше
человека. Это высшее благо, высшая
цель человека, таким образом,
есть всеобщее благо – Бог.
Как достигнуть этого
высшего блага? Человек, как
известно, имеет всего 3 способности:
чувства, знания и волю. Чувства
не могут способствовать достижению
блага; воля может лишь испытывать
блаженство. Поэтому высшее блаженства
достигается лишь посредством
интеллектуальной способности, точнее
не просто интеллектуальной, а
созерцательной, т. е. посредством
теоретического разума (вспоминаются
аристотелевские категории созерцательного
и практического разума). Поэтому
к Богу человек может стремиться
только своим интеллектуальным
началом, своим разумом. Но
разум конечен, несовершенен и
ограничен и поэтому не может
сам познать Бога. Стремиться
к Богу и в конце концов
познать Бога человек может
только при помощи Самого Бога.
Разум должен быть освящен
Божественным вмешательством, человек
должен получить благодать от
Бога, чтобы познать Его. Именно
такова жизнь святых, жизнь подвижников,
именно такова конечная цель
человека. Поэтому и составляет
неразрывное единство мораль
в этой жизни как единство
всех способностей человека и
высшее блаженство в жизни
загробной. Поэтому и достигается
такая непрерывность между нравственной
жизнью на земле и блаженством
человека во Царствии Небесном.
6. Свобода воли и аскетика
1. Нравственным может
быть лишь существо свободное.
Существо, не имеющее свободы,
не может считаться нравственным,
потому что от такого существа
нельзя требовать ответственности
за его поступки. А поскольку
цели может ставить только
разумное существо, то свобода
может быть лишь у разумного
существа, ибо свободным может
быть лишь тот, кто имеет
знания о своей цели. Здесь
Фома Аквинский опирается на
положения, высказанные не только
Аристотелем, но и повторенные
впоследствии Иоанном Дамаскиным
и Григорием Нисским.
Человек свободен настолько,
что насилия над его свободой
не может совершить никто –
даже Бог. Бог может изменить
характер действия человека, но
не может отменить саму свободу
человека, ибо, отменяя свободу
человека, Бог изменяет его природу
и человек перестает быть человеком.
2. Может ли человек
сам отменить свою собственную
свободу? Фома Аквинский строго
придерживается сократовского принципа
связи нравственности и знания,
поэтому для него важно исследовать,
может ли незнание каким-то
образом воздействовать на свободу
человека, а через нее и на
его нравственность.
Незнание, по Аквинскому,
может находиться в трояком
отношении к его свободному
действию: оно может сопутствовать
воле, поступку, может следовать
за поступком, а может и предшествовать
поступку. То есть человек может
совершать какой-то поступок и
одновременно не знать о том,
что он делает. Скажем, человек,
как пишет Фома, может целиться
в оленя, но убить вместо
него кого угодно и не знать
об этом (поступок сопутствует
незнанию). Поступок может следовать
за незнанием: человек делает
нечто по абсолютному неведению
не только в момент поступка,
но и до совершения его. Бывает
и так, что человек знает,
что он делал, но пытается
оправдать свой грех тем, что
якобы не знал того, что будет
делать. В первых двух случаях
свободы нет, а в третьем
случае свобода сохраняется, поэтому
сохраняется и ответственность.
Человек всегда стремится
к благу. Для Фомы Аквинского
это определение, ибо стремиться
можно только к благу; благо
есть то, чего желают, и желают
всегда лишь того, что есть
благо. Желать чего-нибудь значит
желать блага. Поэтому нет никакого
отдельного источника блага, благо
есть лишь некоторый аспект
бытия, ибо желают только того,
что существует. Поэтому благо
и бытие тождественны, а поскольку
абсолютным бытием обладает лишь
Бог, поэтому и абсолютным благом
является лишь Он.
В своих поступках
человек всегда стремится к
благу, поэтому он всегда стремится
уподобиться Богу. То есть всякое
действие благо лишь постольку,
поскольку оно стремится к
Богу и поскольку в нем есть
бытие. Бытие в мире есть
присутствие в мире формы (ассимиляция
Аристотеля Фомой Аквинским). Поэтому
действие человека тем более
благо, чем более оно соответствует
форме человека – той форме,
которая задана ему Богом. Форма
же есть то, что можно постичь
разумом, поэтому и каждый поступок
является благим настолько, насколько
он является разумным. Для Фомы
Аквинского выстраивается еще
одна цепочка тождеств: обладать
бытием – быть разумным –
быть моральным. То есть Фома
сознательно и долго доказывает
справедливость сократовского положения
о том, что нравственным является
только разумный поступок. Поэтому
каждое действие является благим
только тогда, когда соответствует
Божественной воле.
3. Кроме разумных действий,
у человека есть и действия,
которые объединяют его с животным
– страсти. Страсть – это
не активное, а пассивное состояние
души. Душа испытывает страсти
вследствие того, что соединена
с телом. Душе самой по себе
это состояние чуждо, но душе,
соединенной с телом, это состояние
вполне естественно.
Испытывать страсть
– значит нечто получать. Испытывать
страсть может лишь существо,
которое чего-то не имеет. Поскольку
Бог есть абсолютное бытие,
чистая действительность, чистый
акт, Он ни в чем не нуждается,
поэтому в Боге нет и страстей.
Во всем остальном бытии есть
некоторая потенциальность, а
следовательно и возможность
для страстей.
Место пребывания страстей
в человеческой душе – это
пассивная часть души, способность
желания (т. е., по Аристотелю, животная
часть души).
Фома Аквинский предлагает
развернутую классификацию страстей,
основанную на классификации
человеческих желаний. Все желания
могут быть разделены на 2 большие
группы: первые желания основаны
на движении к обладанию желаемым
предметом или, наоборот, на стремлении
удалиться от него (эти желания
Фома Аквинский называет вожделительными,
как и соответствующие страсти).
Есть желания, основанные на
сопротивлении опасному предмету,
или, наоборот, на преодолении
трудностей для обладания этим
опасным предметом (эти страсти
и желания Фома называет страстями
пылкости). Таким образом, страсти
делятся на 2 группы: страсти вожделения
и страсти пылкости.
Есть другая классификация:
страсти по отношению к добру
и злу.
Все страсти, по Фоме,
сводятся к следующему: страсти
вожделения – это любовь, желание
и радость (страсти по отношению
к добру) и противоположные
им ненависть, отвращение и
печаль (страсти по отношению
ко злу). Страсти пылкости –
это 5 страстей: с одной стороны,
надежда и отчаяние (по отношению
к добру), с другой противоположные им
страх и отвага (по отношению ко злу). Отдельная,
не имеющая противоположности страсть
пылкости – это гнев.
Фома достаточно подробно
останавливается на анализе страстей
еще и потому, чтобы исследовать,
насколько нравственным является
каждый поступок человека. Отдельным
вопросом для Фомы является
вопрос о том, является ли
страсть моральной.
Страсти в большинстве
своем относятся к неразумным,
а потому несвободным, а значит
и неморальным действиям. Страсти
находятся вне морали, ибо они
не свободны. Однако страсть может
стать причиной греха. Страсть,
будучи укорененной в человеке,
может стать причиной греха,
поскольку человек может сознательно
выбирать некое греховное деяние.
Такой сознательный выбор греха
Фома именует пороком. Но в
целом воля выбирает зло лишь
тогда, когда зло кажется ему
добром: этот сократовский принцип
Фома исповедует неизменно. Поэтому
в конце концов причиной греха
всегда является ошибка разума,
которая возникает как раз
вследствие страсти. Поэтому анализ
страстей для Фомы является
необычайно важным, чтобы помочь
разуму избежать ошибок в своем
действии и правильно оценивать
поступки, ставить цели и найти
правильный путь к спасению
своей собственной души.
4. Правильно судить разуму
страсти мешают вследствие 3-х
причин: или рессеянности, или настойчивости
страсти, или из-за телесных
изменений. Если эта страсть
приводит к некоторым телесным
изменениям, в результате чего
человек не может делать некоторые
произвольные действия и действия
его становятся непроизвольными
(как, например, в результате болезни
человек теряет рассудок и
совершает греховные с точки
зрения здравого смысла действия,
которые не могут считаться
грехом, ибо человек не свободен).
Есть и другая страсть
– та, к которой человек стремится
добровольно. Как указывает Фома,
пьянство есть грех, ибо человек
избрал этот порок добровольно.
Этот грех воли, т. е. сознательный
выбор греха, является самым
страшным грехом человека.
7. Социальная философия