Переживание свободы и осмысленности жизни как условие субъективного благополучия

     С.Мадди, который также отводит смыслу роль высшего интегративного начала личности, практически не поясняя, но, при этом, что такое смысл. Мадди постулирует у человека врожденную потребность в поиске смысла, выделяя три общих группы человеческих потребностей, – физиологические, социальные и психологические. Нахождение смысла обеспечивается благодаря главным психологическим потребностям: символизации, воображения и суждения. Различное соотношение трех групп потребностей лежит в основании выделения Мадди двух путей развития личности: конформистского и индивидуалистского. Индивидуалист характеризуется развитыми психологическими потребностями, которые обеспечивают возможность понимать и контролировать социальные и биологические побуждения. Конформист принимает себя (и остальных) как не более чем воплощение социальных ролей и биологических нужд. Психологические потребности являются для него источником волнения и подавляются им. Итогом является развитие разных форм «экзистенциального недуга» – под этим термином у Мадди фигурирует уже не один раз рассматривавшаяся нами смыслоутрата. [25]

     Смыслы  в экзистенциально-аналитической  теории Дж. Бьюнженталя производны от нашего бытия в мире. Мы конструируем смыслы событий, исходя из того, кем мы являемся и чем являются объекты, включенные в это событие. В более поздних работах на первый план для Бьюнженталя выходит понятие жизненности. Ключом к нашей более витальной жизненности является смысл. [12]

     Вторая  крупная группа подходов апеллирует к смыслам во множественном числе, рассматриваемых  как неотъемлемая часть самих устройств сознания и деятельности человека. Более комфортно разбить подходы на три группы: 1) смысл деяния задается объективными отношениями; 2) смысл как чисто субъективная интерпретация реальности; 3) смысл задается социальной общностью.

     Теоретическая база исследований смыла под объективным углом зрения была заложена в 1920-1930 годы. Основная роль в этом принадлежит К. Левину, описывающего интересующие нас явления в определениях валентности либо требовательного характера объектов. Левин уже в «Намерения, воля и потребности» вводит понятие требовательного характера. Источником требовательного характера объектов выступает потребность (либо квазипотребность). Левин выделяет также производные требовательного характера, которые прямо не удовлетворяют потребность, но находятся в определенном отношении к её ублажению. Из круга вопросов, связанных с валентностью, Левина интересует влияние валентности на поведение. Много общего с понятием валентности у Левина имеет понятие требования, введенное Толменом для объяснения целенаправленного поведения животных. Отождествление валентности и требовательного характера с понятием смысла обоснованно, так как данные понятие стоят еще ближе к понятию смысла, чем сегодняшнее понятие «валентности». [20]

     Теория  поведения Ж. Нюттена во многом опирается на идеи Левина. Понятие смысла выступает практически в том же смысле, что и понятие требовательного характера и валентности. Поведение вообще соотносится с осмысленной ситуацией в осмысленном мире. Среда, объекты и ситуации имеют только смысл в отношении к действующему объекту. Смысл конструируется отношением меж ситуацией и мотивацией. Истоки смысла нужно находить не лишь в прошлой истории субъекта, сколько в актуальных поведенческих структурах.

     С теорией Нюттена перекликается экзистенциальная теория человеческого поведения Р. Мэя. Человек сам создает свои смыслы, но на базе более широкой социальной смысловой матрицы, в которой он живет. Соответственно, чтоб понять поведение человека, нужно раскрыть его смысл. Смысл у Нюттена и Мэя влияет на поведение опосредованно, через процессы когнитивной репрезентации реальности в сознание. [27]

     К теориям, где смысл рассматривается  только как парадокс сознания принадлежит теория личных конструктов Дж. Келли, которую ряд последователей называют прямо теорией личных смыслов. Конструкты представляют собой субъективные характеристики категоризации и оценки событий, которые не непременно могут быть выражены в словесной форме. Развитие личности заключается, по сути, в развитии, обогащении, уточнении личных конструктов. Этот процесс происходит непрерывно у каждого человека. Основной пафос Келли был ориентирован на познание конкретной особенности каждого человека. Смыслы событий являются чисто субъективными и только проецируются в мир. Осмысленность жизни Келли связывает со способностью созидать настоящее в прошедшем, будущее в реальном. [36]

     Другую  позицию занимает феноменологическая психология, которая обрисовывает жизнь  замкнутого в себе сознания.

     И последняя группа подходов – смысловые  механизмы сознания и деятельности – это подходы, где смысл рассматривается  под социальным углом зрения, в  плоскости дела индивидума с другими людьми. Три развернутых подхода сложились в 1970 годы в английской психологии на данную проблематику: концепция самообучающейся личности Л. Томас и Ш. Харри-Аугстайн, этогенетический подход Р. Харре, социальная экология Шоттера.

     Психолого-педагогическая концепция самообучающейся личности, делая упор на теоретические положения  теории личных конструктов, делает упор на социальной природе смыслов. Эта  концепция исходит из положения, что центральным для понимания  человека является истолкование личных конструктов. Люди ищут смыслы. Созидание  смыслов, процесс заслуги личного  знания и есть обучение.

     Существенно более глубоко социальные суть смыслов  человеческих действий раскрывается в  теории общественного поведения  Р. Харре. Поведение человека детерменированно системой правил, функционирующих в данной культуре. Ключевая роль принадлежит не внешним физическим чертам, а их социальным смыслам. Социальные смыслы являются относительно универсальными, независящими от конкретной культуры. Люди стремятся, кроме всего основного, придать смысл своему социальному опыту; придавая смысл своему действию, человек тем самым относится к другому, как к человеку; тем самым это отношение становится социальным. [21]

     Личностные  аспекты деяния получили более полное раскрытие в теории Дж. Шоттера. Критикуя господствующие механистические подходы к объяснению деяния, Шоттер противопоставляет им «герменевтический» подход, направленный на раскрытие смыслов действий для субъекта. Эти смыслы очевидны, но не постоянно. Есть деяния, смысл которых не ясен и самому субъекту. Задачка психолога пролить свет на смысл этих действий. Шоттер уделяет особенное внимание онтогенезу способности придавать смысл своим действиям. Ключевую роль в этом процессе он отводит матери, точнее, действиям взаимодействия в неразделимой психологической целостности ребенок-мать. Также, чтоб быть самим собой, человеку нужен другой, мне нужен ты – чтоб созидать, что мот движения отзываются в тебе, чтоб быть уверенным, что мои деяния имеют смысл. [21]

     В российской психологической науке  проблематика смысла детально разрабатывается  в рамках "вершинной психологии" Л.С. Выготского, работах С.Л. Рубинштейна, парадигме смысловой регуляции деятельности (Б.С. Братусь, И.А. Васильев, Ф.Е. Василюк, Б.В. Зейгарник, В.А. Иванников, Д.А. Леонтьев, Е.В. Эйдман) и ряде других современных подходов.

     Н.В. Зоткин пишет о том, что смысл жизни выступает как жизненный ориентир и не является целью жизни. В качестве ориентира он дает возможность человеку определить свое место в жизни, разобраться в ней и самом себе, определить направление своего движения в дальнейшем, а также направляет на достижение какой-либо цели. Поиск цели как места приложения сил является более узкой и частной задачей индивида. [14]

     В работах В.Э. Чудновского смысл жизни – это не только определенный набор идей, убеждений и целей. Это особое психическое образование, имеющее свою специфику возникновения, свои этапы развития и становления, свою структуру, меру упорядоченности и свое содержание. Он полагает, что как правило, смысл жизни не исчерпываются одной, хотя бы и  очень важной идеей или целью, а представляет собой сложный, частично упорядоченный комплекс «больших» и «малых» смыслов и целей. Все они, как по отдельности, так и в самых различных сочетаниях, находятся в процессе постоянного изменения, уточнения, развития под воздействием соприкосновения с реальностью при попытках их реализации.  Обретенный и осознанный человеком смысл жизни приобретает определенную независимость от породивших его условий и обстоятельств и оказывает существенное влияние на жизнь и судьбу человека. [39]

     К.А. Абульханова-Славская в своей работе, посвященной жизненной стратегии, определяет смысл жизни как «ценность и одновременно переживание этой ценности человеком в процессе ее выработки, присвоения или осуществления». В отличие от мотивов, которые в психологии рассматриваются как выражение потребностей, смысл жизни следует понимать не только как стремление к чему-то, не только как будущую цель, которая определяется мотивом, но и как переживание, которое имеет место в процессе реализации данного мотива. К.А. Абульханова-Славская подчеркивает, что «смысл жизни — это психологическое средство переживания жизни в процессе ее осуществления». Поэтому, достигая конкретных целей в жизни, человек не теряет смысла, а, наоборот, усиливает его, переживает и убеждается в нем: «Смысл жизни — это способность субъекта переживать ценность жизненных проявлений своей индивидуальности, своего "я", своей личности. Способность субъекта переживать ценность жизни, удовлетворяться ею и составляет ее смысл». С одной стороны, как отмечает К.А. Абульханова-Славская, смысл жизни выражает стремления личности, ее потребности, а с другой — подтверждает ее реальные достижения, реальную способность выразить себя в формах жизни. Таким образом, смысл жизни — это не только будущее, не только перспектива, но и мера свершенного человеком, оценка достигнутого собственными силами по важным для личности критериям. [1]

     С.Л. Рубинштейн в книге «Человек и  мир» писал, что «смысл жизни каждого  человека определяется только в отношении  содержания всей его жизни с другими  людьми. Все вопросы, которые затрагивают  мировоззрение, ответ на которые  определяет то, как человеку жить и  в чем искать смысл жизни... совпадают  в одном вопросе — о природе  человека и его месте в мире». Объясняя психологические явления, С.Л. Рубинштейн подчеркивает, что «личность  выступает как воедино связанная  совокупность внутренних условий, которые  преломляются через все внешние  влияния». [30]

     Б.С.Братусь выделяет в смысловой сфере личности ряд качественно своеобразных уровней. Низший, нулевой уровень — это прагматические, ситуационные смыслы, определяемые предметной логикой достижения цели в данных конкретных условиях. Следующий, первый уровень — эгоцентрический, определяемый личной выгодой, удобством, престижностью и т.п. Второй уровень — груп-поцентрический; на нем смысловое отношение к действительности определяется референтной малой группой, близким окружением человека. Третий уровень — просоциальный; он включает в себя общественную и общечеловеческую, то есть собственно нравственную смысловую ориентацию. [10]

     Ф.В. Бассин противопоставляет господствующей тенденции к формализации психологической теории и методов указание на первостепенную важность принципиально неформализуемых психологических реальностей, имеющих смысловую природу. Объединив их общим термином «значащие переживания», Ф.В.Бассин постулирует «значащие переживания» как преимущественный предмет психологии и призывает к усиленному их изучению специальными методами, которые психологии в основном еще предстоит разработать. Ф.В.Бассин особо подчеркивает, с одной стороны, нерасторжимость их связи с реальными жизненными ситуациями, в которых они наделяются смыслом и, с другой стороны, существование специфических закономерностей, определяющих их динамику. [6]

     В своем исследовании мы придерживаемся подхода Леонтьева Д.А., который  рассматривает смысл как отношение между субъектом и объектом или явлением действительности, которое определяется местом объекта (явления) в жизни субъекта, выделяет этот объект (явление) в образе мира и воплощается в личностных структурах, регулирующих поведение субъекта по отношению к данному объекту (явлению).

     В данном исследовании мы придерживаемся подхода Леонтьева Д.А. Согласно Д.А.Леонтьеву, смысл выступает в  психологии в трех плоскостях. «Первая из них – это плоскость объективных отношений между субъектом и миром. В этой плоскости объекты, явления и события действительности, входящие в жизненный мир субъекта, обладают для него жизненным смыслом в силу того, что они объективно небезразличны для его жизни. Жизненный смысл и отражающаяся в нем динамика жизненных отношений – это онтологический аспект смысла. Вторая плоскость – это образ мира в сознании субъекта, одним из компонентов которого является личностный смысл. Личностный смысл является формой познания субъектом его жизненных смыслов, презентации их в его сознании. Личностный смысл и отражающаяся в нем динамика субъективного образа реальности – это феноменологический аспект смысла. Наконец, третья плоскость – это психологический субстрат смысла – неосознаваемые механизмы внутренней регуляции жизнедеятельности. В этой плоскости смыслонесущие жизненные отношения принимают форму смысловых структур личности, образующих целостную системы и обеспечивающих регуляцию жизнедеятельности субъекта в соответствии со специфической смысловой логикой. Смысловые структуры и отражающаяся в них динамика деятельности – это деятельностный, или субстратный, аспект смысла. Итак, смысл предстает перед нами как отношение, связывающее объективные жизненные отношения субъекта, предметное содержание сознания и строение его деятельности». [21]