Психологические особенности общения в юношеском возрасте

     Тинэйджеры перенимают у своих друзей и сверстников виды поведения, ценимые обществом, и наиболее подходящие им роли. Социальная компетентность – основная составляющая способности подростка приобретать новых друзей и сохранять старых.

     Большинство тинэйджеров говорят, что у них есть один-два «лучших друга» и несколько «хороших друзей». Эти дружеские отношения имеют тенденцию к стабильности и обычно длятся не менее года. Неудивительно, что устойчивость дружеских отношений, в целом, усиливается при переходе от отрочества к юности. Тинэйджеры склонны выбирать друзей, исходя из общих интересов и занятий, равенства отношений, преданности и обязательств. Фактически, они указывают на предательство как на основную причину разрыва дружбы.

     По  мере того, как дружба приобретает  все более глубокий и интимный характер, тинэйджеры все чаще обращаются за советом по самым разным вопросам к близким друзьям, а не к родителям. Как видно из таблицы, юноши и девушки советуются с друзьями по поводу того, в какой клуб вступить, или с кем пойти на свидание. Однако по таким вопросам, как образование, финансы и планирование карьеры, они по-прежнему ищут совета у родителей.

     Процент юношей и девушек, обращающихся за советом  к сверстникам:

     Группы  сверстников по количеству членов делятся  на два основных типа: более крупные, включающие от 15 до 30 человек, называются компаниями; более малые – 1 численные, от 3 до 9 человек – кликами. Обычная компания состоит из нескольких клик. Вследствие малочисленности, клики более сплоченны. Подростки в них подбираются со сходными биографиями, характерами, интересами и репутацией: например «качки», «популяры», «умники», «наркоты». На протяжении большей части отрочества группы состоят только из мальчиков или только из девочек; позже они становятся смешанными. Эта перемена совпадает по времени с первыми свиданиями. По Данфи, небольшие однополые клики поглощаются или соединяются с другими группами того же пола, затем расширяются за счет включения групп противоположного пола и, наконец, образуются заново, но уже как смешанные группы.

     Хотя 80 % тинэйджеров входят в группы сверстников, значительные 20 % в них не состоят. Обычно мы считаем их одиночками. Большинство  из нас думает, что быть в одиночестве – плохо, по собственной воле на это никто не пойдет. Однако это не всегда так. Творческая работа – живопись, музыка, труд писателя например, – требует уединения. Творческие люди часто стремятся к нему – и для того, чтобы создавать, и для того, чтобы подумать. Уединение несет в себе многие другие положительные качества. Некоторые люди, побыв одни, чувствуют, что словно родились заново или исцелились. Многие хотят побыть одни по той же причине, что и художник или писатель, – только так они могут все обдумать и найти решение своих проблем.

     Все же уединение имеет и отрицательную  сторону. Это состояние может  вызывать тяжелые чувства непринятия, изоляции, подавленности и скуки. Таким образом, существуют два типа субъективного переживания одиночества. Один – невольное одиночество, которое воспринимается как несчастье; реакция на невольное одиночество – поиск общества других людей или отгораживание от них из-за ощущения отверженности. Другой тип субъективного переживания одиночества – добровольное уединение, которое воспринимается как освобождение от гнета окружающего мира, как возможность для творчества или психологического восстановления.

     Некоторые из нас испытывают чувство одиночества  при переходе от детства к отрочеству. У других это чувство не связано с возрастом, в котором они расстаются с детством, а вызвано ссорой с друзьями или ощущением, что сверстники их отвергают. Третьи добровольно отказываются на время от широкого круга общения, чтобы справиться со своими проблемами, не испытывая при этом давления других людей. Одна из основных забот, с которыми сталкиваются тинэйджеры,– как справиться с противоречиями между ценностями родителей и сверстников, чтобы сформировать собственную идентичность [12; 614].

     Взаимоотношения полов (Ухаживание и любовь).

     Юношеская мечта о любви выражает, прежде всего, жажду эмоционального контакта, понимания, душевной близости. Потребность  в самораскрытии и интимной человеческой близости и чувственно-эротические  желания очень часто не совпадают  и могут быть направлены на разные объекты. По образному выражению одного ученого, мальчик не любит женщину, к которой его влечет, и его не влечет к женщине, которую он любит.

     Отмеченная  З. Фрейдом разобщенность чувственно-эротического и нежного влечений особенно типична  для мальчиков. У многих из них бурный темп полового созревания опережает развитие тонких коммуникативных качеств, включая способность к сопереживанию. Кроме того, сказывается влияние традиционного стереотипа маскулинности, согласно которому мужчина подходит к женщине с «позиции силы». Старшеклассник этой силы в себе не ощущает, а попытки симулировать ее, чтобы быть «на уровне» стереотипа, только увеличивают его затруднения. Жажда любви нередко сочетается со страхом «потерять себя», «подчиниться» и т. д.

     Девочки, которым «сила» не предписана, свободны от этой заботы, зато они вынуждены скрывать увлечения, оберегая свое достоинство и репутацию.

     Разрешение  этих внутри личностных противоречий во многом зависит от того, как складываются взаимоотношения юношей и девушек в более широком кругу общения. Обособление мальчиков и девочек в той или иной форме – универсальное явление в истории культуры. В современном обществе сегрегация полов выражена менее резко и осуществляется стихийно, самими детьми. Тем не менее, она существует, создавая определенную психологическую дистанцию между мальчиками и девочками, преодолеть которую не так просто. Психологическая близость вначале легче достигается с человеком собственного пола, с которым подростка связывает широкий круг общих значимых переживаний, включая и эротические.

     В целом девушки чувствуют себя в общении с юношами более свободно и уверенно, чем юноши с девушками. Потребность в дружбе с человеком противоположного пола выражает, в сущности, потребность в любви.

     Соотношение дружбы и любви представляет в юности сложную проблему. С одной стороны, эти отношения кажутся более или менее альтернативными. Юноши, ориентированные на широкое групповое общение, как правило, не выбирают в качестве идеального друга девушку и в первом круге их реального общения преобладают юноши. Напротив, тот, кто в качестве идеального друга предпочитает девушку, обычно имеет меньше друзей своего пола, склонен считать настоящую дружбу редкой, и отличается повышенной рефлективностью. Появление любимой девушки снижает эмоциональный накал однополой дружбы, друг становится скорее добрым товарищем.

     С другой стороны, любовь предполагает большую  степень интимности, чем дружба, она как бы включает в себя дружбу. Если в начале юности главным конфидентом (лицом, с которым обсуждаются личные проблемы) обычно бывает друг своего пола, то позже это место занимает любимый (любимая). Сочетание духовного общения с сексуальной близостью допускает максимальное самораскрытие, на которое способна личность.

     Характерно, что большая часть вопросов, задаваемых подростками и юношами, касается не столько психофизиологии половой жизни, всей сложности, которой они еще не осознают, сколько ее нормативной стороны: как надо вести себя в ситуации ухаживания, например во время свидания, когда можно (и нужно) целоваться и т. п. Озабоченность ритуальной стороной дела иногда настолько сильна, что молодые люди зачастую глухи к переживаниям друг друга, даже собственные их чувства отступают перед вопросом, «правильно» ли они поступают с точки зрения норм своей половозрастной группы. Ухаживание – игра по правилам, которые, с одной стороны, весьма жестки, а с другой – довольно неопределенны.

     Любовные  чувства юношей, как и взрослых, индивидуальны и многообразны. Есть эгоистичный тип людей, они превращают любовь в интригу или спорт, делая ее средством удовлетворения своего тщеславия, они уже не способны отдаваться ей сами.

     Наиболее  разработанная, опирающаяся на эмпирические данные современная классификация  различает шесть стилей, или «цветов», любви (Об этом, более подробно, написано в главе про гендерную психологию. Типология любовных стилей, которую в 1986г. разработали К. и С.Хендрик). Любовные переживания молодых мужчин содержат больше «эротических» и особенно «людических» компонентов, тогда как у женщин ярче выражены «прагматические», «сторгические» и «маниакальные» черты. «Маниакальные» увлечения типичнее для подростков и юношей, нежели для взрослых.

     Как сочетаются разные стили любви у  одного и того же человека в зависимости  от характера партнера и на разных стадиях любовных взаимоотношений (влюбленность и супружеская любовь)? Существуют однолюбы, чувства, и привязанности которых практически не меняются. И есть люди переменчивые, которые легко влюбляются и столь же быстро остывают.

     Даже  разница между «любовью» и «увлечением» – до некоторой степени вопрос «этикетки». Говоря себе «это любовь», индивид тем самым формирует установку на серьезное, длительное чувство. Напротив, слова «это просто увлечение» – установка на нечто временное, краткосрочное. «Определение» природы чувства – не просто констатация факта, а своего рода самореализующийся прогноз.

     Важную  роль в любовных отношениях играют представления о том, каким должен быть любимый человек, которые служат как бы эталоном выбора и критерием  его оценки. В социальной психологии по этому поводу имеются три гипотезы.

     Согласно  первой гипотезе, идеальный образ любимого предшествует выбору реального объекта, побуждая личность искать того, кто бы максимально соответствовал этому образу. Большинство людей действительно имеют какой-то воображаемый, идеальный образ любимого, с которым они сравнивают своих избранников.

     Идеальный образ любимого, особенно у молодых, неопытных людей, большей частью весьма расплывчат и содержит много  нереальных, завышенных или несущественных требований, тогда как некоторые очень важные качества сплошь и рядом не осознаются, их значение проясняется лишь в практическом опыте брака.

     Вторая  гипотеза выводит «романтические ценности» из бессознательной идеализации предмета любви, которому приписываются желательные черты, независимо от того, какой он на самом деле. По мнению Фрейда, напряженность любовных переживаний объясняется главным образом переоценкой объекта влечения, обусловленной его недоступностью. Согласно теории идеализации, страстная любовь по самой сути своей противоположна рациональному, объективному видению. Недаром любовь издревле называли слепой. Психологические исследования подтверждают, что влюбленные часто идеализируют друг друга, особенно в начале романа, причем женщины склонны к этому больше, чем мужчины.

     Однако  сводить романтическую любовь к  идеализации также неверно. Если бы дело обстояло так и только так, любовь всегда и довольно быстро завершалась  бы разочарованием, что не соответствует  истине. Если любовь – лишь временное ослепление, то самые сильные увлечения должны быть присущи неуравновешенным натурам. В отдельных крайних случаях, вероятно, так оно и есть. Но далеко не во всех.

     Кроме того, приписывание любимому человеку достоинств, которых у него не находят  окружающие, не всегда ошибочно. Многие философы и поэты, говоря о «любовном ослеплении», в то же время считали любовь величайшим средством познания. Подобно тому, как физическая слепота, лишая человека зрительных восприятий, обостряет другие органы чувств, любовь, притупляя рассудок, иногда наделяет любящего особым внутренним зрением, которое позволяет ему разглядеть скрытые, потенциальные качества любимого. Велика и преобразующая сила самой любви. Девушка, которая знает, что она любима, в самом деле, расцветает, становится красивее не только в глазах любящего, но и в глазах окружающих. То же – с нравственными качествами. Как писал М. Пришвин, «тот человек, кого ты любишь во мне, конечно, лучше меня: я не такой. Но ты люби, и я постараюсь быть лучше себя...».