Одной из заметных
отраслей ремесла в Новгороде
было ювелирное дело. Разнообразные
украшения из цветных металлов
носили не только женщины, но
и мужчины, хотя и в меньшей
степени. Излюбленным женским
украшением были браслеты. Иногда
в погребениях находят по нескольку
браслетов (до восьми) на одной
руке. Чаще всего встречаются
витые и плетеные браслеты, изготовлявшиеся
из нескольких бронзовых проволочек.
Нередки находки пластинчатых
браслетов с затейливым геометрическим
или растительным орнаментом.
В XII—XIII веках новгородки
носили стеклянные браслеты. Женщины
и мужчины украшали шею так
называемыми гривнами, пальцы —
кольцами и перстнями.
Богатым был набор
древних новгородских головных
украшений — височные кольца
и серьги; золотые рясна — спускавшиеся
до плеч цепочки с конусовидным
концом; колты — украшения в
виде полых внутри бляшек или
звездочек, в них, вероятно, вкладывались
кусочки материи, пропитанные
благовониями. Одежда нередко украшалась
всевозможными бляшками, бубенчиками,
грузиками. Необходимым атрибутом
средневековой одежды были застежки-фибулы
и булавки.
Новгородские мастера
владели сложнейшими приемами
ювелирного дела. Для украшения
своих изделий они использовали
гравировку, выемчатую и перегородчатую
эмаль, скань, зернь, золочение
и множество других приемов.
До сих пор восхищение посетителей
Новгородского музея вызывают
великолепные серебряные позолоченные
сосуды для причастного вина,
отлитые в XII веке новгородскими
мастерами Костой и Братилой.
Эти мастера оставили на своих
произведениях автографы: "Братило
делал", "Коста делал".
Во времена средневековья
Новгород был для Руси тем,
чем стал для России Петербург
в начале XVIII века— "окном в
Европу", Впрочем, не только
в Европу. Новгород находился
на важнейшем торговом перекрестке
Восточной Европы. Сухопутных дорог
в те времена было очень
мало. Основные перевозки осуществлялись
летом по воде, а зимой на
санях по замерзшим руслам
рек. Волхов, на котором возник
Новгород, был составной частью
великого водного пути древности
"из варяг в греки", то
есть из стран Скандинавии
в Византию. Одновременно по Волхову
шел путь из государств Востока
на Русь и в страны Балтийского
побережья (Новгород расположен
сравнительно недалеко от верховьев
Волги, к которым можно добраться
по реке Мете).
Торг находился на
правом берегу Волхова, напротив
детинца, с которым его соединял
Великий мост. По берегу длинной
вереницей тянулись пристани, называвшиеся
в Новгороде вымолами. У вымолов
стояли суда. Судов подчас собиралось
так много, что известны случаи, когда
пожар, возникавший на одной стороне, перебрасывался
по ним на противоположный берег реки.
Лавки на торгу, которых
по данным XVI века насчитывалось
около тысячи восьмисот, объединялись
в ряды. Таких рядов в XVI веке
было 42: кожевенный, котельный, серебряный,
иконный, хлебный, рыбный свежий
и т. д. Уже по одному перечислению
названий торговых рядов нетрудно
представить, каким громадным
был торг и сколь разнообразны
товары, которые на нем можно
было приобрести.
В знаменитой опере
Римского-Корсакова "Садко"
громко звучат на новгородском
торгу голоса Индийского, Варяжского,
Венецианского гостей. Но нет
немецкого, хотя западноевропейские
товары привозились в Новгород
главным образом немцами. Ганза
— торговый союз северогерманских
городов — в XIV— XV веках
по существу монополизировала
новгородский рынок, стараясь
всеми возможными способами не
допустить туда конкурентов из
других западноевропейских стран.
Начало торговых связей
Новгорода с западноевропейскими
странами относится к X—XI векам.
В скандинавских сагах не раз
упоминается торговля между новгородцами
и норвежцами. В хронике Адама
Бременского (XI век) приводятся
слова датчан, которые рассказывали,
что при попутном ветре они
за один месяц преодолевали
путь до Новгорода. Плавали
по Балтике и новгородские
купцы: в летописи под 1134 годом
говорится об аресте новгородцев
в Дании.
В XII столетии оживились
торговые отношения Новгорода
с островом Готланд, расположенным
в центре Балтийского моря
и в XI—XIII веках являвшимся
главным пунктом балтийской торговли.
Преобладающее влияние
на Готланде и в его главном
торговом городе Висбю приобрели
немецкие купцы, переселившиеся
туда из северонемецких городов.
В середине XII века в Новгороде
уже существовала торговая фактория
готландских купцов — так называемый
Готский двор с церковью святого
Олафа, именовавшаяся новгородцами
"Варяжской божницей". Она пострадала
при пожаре 1152 года, когда сгорел
новгородский торг.
Готский двор находился
неподалеку от торга, его остатки
вскрыты археологическими раскопками
1968—1970 годов на берегу Волхова
(на этом месте теперь построена
гостиница "Россия").
На Готланде существовало
подворье новгородских купцов, также
с церковью. Несколько позднее,
во второй половине XII столетия, в
Новгород прибывают и немецкие
купцы из северогерманских городов,
в первую очередь из Любека.
Они основали в Новгороде Немецкий
двор. Сами немецкие купцы называли
его двором святого Петра (по
построенной в 1192 году церкви
святого Петра). Немецкий двор находился
между древними Славной и Ильиной улицами,
по теперешней планировке города он выходил
бы на проспект Ленина напротив церкви
Успения. Судя по всему, и новгородские
купцы были частыми гостями Любека. Скорее
всего, именно их в качестве "русских
купцов" освободила от торговых пошлин
грамота саксонского герцога Генриха
Льва, выданная Любеку в 1163 году.
С образованием Ганзы,
в которую входили и Любек,
и Висбю, Готский и Немецкий
дворы в Новгороде были объединены
под общим управлением. Дворы
соединяла дорога, проходившая через
княжеский двор. Чем же торговали
древние новгородцы? Важнейшей статьей
новгородского экспорта в средневековье
были меха, высоко ценившиеся
во всей Европе. Пушнина поступала
в Новгород в качестве дани
с новгородских колоний; нередко
меха входили в оброк, выплачиваемый
боярам зависимыми крестьянами,
да и северное крестьянство, занимавшееся
охотничьим промыслом, поставляло
на новгородский рынок немало
пушнины.
Многие западноевропейские
монархи и знатные особы носили
шубы и шапки из драгоценных
мехов — горностая, соболя, куницы,
привезенных из Новгорода. Однако
самым ходовым товаром были
беличьи шкурки разных сортов,
в колоссальных количествах вывозившиеся
в Западную Европу. Если наиболее
ценные меха считались штуками,
иногда "сороками" (40 штук), то белки
исчислялись сотнями, тысячами, бочками
(в бочку входило до 12 тысяч
шкурок). Известно, что только немецкий
купец Виттенберг продал в
50-х годах XIV века за три года
65 тысяч шкурок (в основном белки),
приобретенных им в Новгороде.
В другом случае, даже, несмотря
на запрещение торговать с
Новгородом, купец Фекингузен закупил
в 1418—1419 годах 29 тысяч шкурок.
По подсчетам исследовательницы
древней новгородской торговли
Анны Леонидовны Хорошкевич, в
XIV—XV веках из Новгорода на
Запад ежегодно вывозилось более
полумиллиона шкурок.
Еще одним товаром,
в больших количествах вывозившимся
из Новгорода, был воск. Для
освещения громадных готических
соборов, замков и домов были
необходимы восковые свечи. Своего
воска в Западной Европе не
хватало. Широко распространенный
на Руси бортнический промысел
позволял не только удовлетворять
собственные потребности, но и
вывозить воск за рубеж. Поволжская,
Смоленская, Полоцкая, Муромская, Рязанская
земли и, разумеется, Новгородские
пятины поставляли воск на
новгородский рынок. Отсюда ганзейскими
и русскими купцами он вывозился
на Запад.
Продавался воск "кругами".
Каждый "круг", поступавший в
продажу, должен был иметь строго
установленный вес (в XV веке
— около 160 кг) и быть определенного
качества, что удостоверялось особой
официальной печатью, при помощи
которой на воске оттискивались
слова "товар божий", то есть
не фальшивый, изготовленный "по
божьей правде".
Кроме мехов и воска
в последние десятилетия независимости
новгородцы торговали с Западом
выделанными кожами, кожаными изделиями,
в частности обувью. Иногда предметами
вывоза были некоторые виды
сельскохозяйственной продукции
и охотничьи птицы (соколы).
С Запада в Новгород
ввозилось много нужных товаров.
Прежде всего, следует назвать
различные дорогие ткани, особенно
сукно. Продукция местных ткачей,
по-видимому, вполне удовлетворяла
потребности жителей в повседневной
одежде, а вот для праздничных
одежд знатные новгородцы нередко
предпочитали заграничные ткани.
Особой популярностью пользовались
сукна, изготовлявшиеся в городах
Фландрии — Ипре, Генте, Брюгге.
Ипрское сукно, а также скарлат
(сукно красного цвета) много
раз упоминаются в русских
письменных источниках как дорогой
подарок важным и могущественным
людям. О размерах ввоза в
Новгород дорогого сукна свидетельствует
тот факт, что у немецких купцов
в Новгороде было в 1410 году
200 кип сукна, или около 80 тысяч
метров. Причем часть сукна, привезенного
в тот год, уже была продана.
Конечно, не вся материя, как
и другие товары, ввозившиеся
немцами, потреблялась жителями
Новгорода и его земли —
значительная ее часть поступала
затем на рынки других русских
городов.
Существенное значение
для ремесленного производства
в Новгороде имел ввоз цветных
металлов. Если потребность в
железе покрывалась в основном
за счет залежей болотных руд
в самой Новгородской земле,
то месторождениями цветных металлов
новгородцы на своей территории
не располагали. Поэтому местные
ремесленники использовали медь,
свинец, олово, привезенные с Запада.
На Ильинском раскопе, находившемся
неподалеку от Знаменского собора,
был найден по каким-то причинам
не использованный в производстве
кусок свинца из Польши весом
в 151 килограмм.
Из Западной Европы
ввозились и другие необходимые
в ремесленном деле материалы,
например квасцы, использовавшиеся
для дубления кожи, производства
пергамена; из привозного прибалтийского
янтаря искусные новгородские
ювелиры изготавливали разнообразные
украшения; применялись также
импортные ртуть, мышьяк, купорос.
Из пищевых продуктов
ввозились балтийская сельдь, соль,
а в неурожайные годы — и
хлеб. В 1231 году летописец отмечал:
"Прибегоша немьцы из-за моря
с житом и мукою, и створиша
много добра, а уже бяше при
конци город сии", то есть
немцы привезли хлеб и тем
самым спасли от голода новгородцев,
дошедших до крайности.
Ганзейские купцы привозили
в Новгород и напитки — французские,
испанские, рейнские и греческие
вина. Немцы на своих новгородских
дворах варили пиво, главным образом
для себя, а часть его пускали
в продажу.
Иногда, несмотря на
запрещения западных соседей,
нередко находившихся в состоянии
войны с Новгородом, сюда привозили
оружие, лошадей.
В средние века торговля,
особенно международная, была
чрезвычайно опасным делом. В
пути купца подстерегали бури
и штормы. Главной же угрозой
были разбойники. Пираты и сухопутные
"лихие люди", феодалы, по
земле которых пролегали торговые
пути, не прочь были поживиться
имуществом богатого купца. Поэтому
средневековые торговцы в пути
мало чем отличались от воинов.
Для дальних поездок они объединялись
в крупные караваны, с которыми
нелегко было справиться и
профессиональным воякам.
Для защиты своих
интересов купцы образовывали
особые корпорации, гильдии. Как
и в западноевропейских странах,
существовали подобные объединения
и в Новгороде, где они именовались
купеческими сотнями, крупнейшей
из которых было так называемое
"Иваньское сто". Принадлежавшая
иваньским купцам церковь Ивана
на Опоках (отсюда название сотни)
стояла на торгу и сохранилась
до наших дней.
Располагая уставом
"Иваньского ста", мы можем
судить о его деятельности. Сделаться
"пошлым купцом", то есть
потомственным членом сотни, мог
только богатый человек, внесший
в общую казну 50 гривен серебра
(около 10 кг серебра). Корпорация
объединяла купцов, торговавших
воском. Право взвешивать весь
воск, поступавший на новгородский
рынок, и собирать пошлину принадлежало
только ей.
Для купцов разных
русских земель устанавливалась
неодинаковая пошлина. Наименьшую,
естественно, платили новгородские
купцы, смоленские и полоцкие
— побольше, а самой высокой
облагался воск, привезенный из
Поволжья.
Кроме вощаных весов
в церкви Ивана на Опоках
имелись и другие меры: пуд
медовый, гривенка рублевая для
взвешивания драгоценных металлов
и "Иваньский локоть" для
измерения длины привозимых тканей.
Надзор за правильностью взвешивания
и сохранностью эталонов был
поручен старосте Ивановской
церкви, сотским, а также, согласно
византийской традиции, новгородскому
архиепископу.
При церкви Ивана
на Опоках находился торговый
суд. Все тяжбы по торговым
делам в Новгороде между русскими
купцами, русскими и иностранными
мог решать только этот суд.
Помимо торговых он решал и
все уголовные дела новгородцев
с иностранцами. В дела торгового
суда не имели права вмешиваться
ни князь, ни посадник, ни другие
городские власти. Одним из атрибутов
всевозможных средневековых объединений
являлись общие праздники, пиры.
На Руси они были широко распространены
и назывались братчинам! Существовал свой
праздник и у "Иваньского ста", продолжавшийся
три дня, — праздник святого Иоанна. Богатейшее
из новгородских купеческих объединений
приглашало за большую плату отправлять
церковную службу в своем храме трех виднейших
церковных деятелей Новгорода. В первый
день — архиепископа, во второй — юрьевского
архимандрита, в третий — игумена Антониева
монастыря.