Теоретические основы социально-педагогической помощи людям, готовящимся к выходу из мест лишения свободы

     В Исправительно-трудовом кодексе РСФСР 1924 г. помощь освобождаемым была закреплена на более высоком уровне. Вопросам организации помощи освобожденным  из мест заключения был посвящен целый  раздел ИТК, где определены цели организации  помощи, субъекты, ее осуществляющие, формы  оказания помощи.

     Так, в ст. 227 цели оказания помощи освобожденным  определены следующим образом :

     1. оказание материальной помощи  неимущим заключенным;

     2. оказание необходимой поддержки  при возвращении на родину  или на место постоянного проживания;

     3. предоставление по освобождении  из мест заключения на первое  время помещения и питания  на льготных условиях;

     4. предоставление ссуд на приобретение  рабочих инструментов и обзаведение  необходимыми предметами домашнего  обихода;

     5. устройство мастерских и предприятий  для применения труда бывших  заключенных;

     6. подыскание им занятий;

     7. оказание юридической и медицинской  помощи;

     8. профессиональное и образовательное  их развитие.

     Осуществление помощи освобожденным возлагалось  на Главное управление метами заключения РСФСР и его местные органы на основе широкого участия в ней  профессиональных и общественных организаций.

     В соответствии с требованиями Исправительно-трудового  кодекса РСФСР решение вопросов трудового и бытового устройства освобождаемым от наказания было возложено на Всероссийский Комитет  помощи содержащимся в местах заключения и освобождаемым из них, положение  о котором было утверждено НКВД РСФСР 5 января 1925 года. Положение предусматривало  участие в работе комитетов представителей общественных организаций, государственных  органов и отдельных граждан. Положение предусматривало оказание освобождаемым содействия в объединении  в артели, кооперативы, в обзаведении  рабочим инструментом, оказание юридической  и медицинской помощи, организации  культурно-воспитательной работы среди  них и т.д. Средства комитета составлялись из 15-процентного отчисления от прибыли  предприятий мест заключения и взносов  организаций и отдельных лиц.

     Таким образом, уже в начале XX века была создана определенная правовая основа содействия социальной адаптации гражданам, освобожденным из мест лишения свободы. Этим было положено начало для становления  системы органов, ее осуществляющих.

     К сожалению, в дальнейшем в связи  с изменениями в уголовной  и исправительно-трудовой политике эта система развития не получила, и к началу 30-х годов, с принятием  нового Исправительно-трудового кодекса  в 1933 году, была упразднена.

     В начале 30-х годов вопросы трудового  и бытового устройства освобожденных  от наказания возлагались в Исправительно-трудовых учреждениях на так называемые комиссии связи с бывшими осужденными, которые первоначально действовали  на общественных началах, а впоследствии в состав культурно-воспитательных отделов были введены штатные  должности сотрудников и определены их обязанности.

     После освобождения перед бывшими заключенными вставала масса проблем в связи  с устройством своей жизни. В  письме Н.И. Ежова на имя В.М. Молотова от 8 апреля 1937 года отмечалось: «...Ежемесячно по Союзу из лагерей и мест заключения освобождаются свыше 60 тыс. человек, из которых не более 6-7 тыс. человек (ударники) трудоустраиваются органами НКВД, а остальные разъезжаются по союзу в поисках работы... Будучи представлены сами себе, освобожденные  из лагерей не могут прочно трудоустроиться  и снова возвращаются на преступный путь... Предприятия и учреждения отказывают освобожденным в приеме на работу. Там, где их принимают  на работу, им отказывают в авансировании  на питание, не предоставляют помещений  для жилья, профессиональные и партийные  организации ими не занимаются, и  они бегут с работы...» Сотни  тысяч освобожденных вынуждены  были добровольно длительное время  находиться в районах, где они  отбывали наказание, из-за сложностей с переездом (им не предоставляли  или задерживали транспорт и  т.п.). В завуалированной форме  здесь делалась попытка склонить их к постоянному проживанию в  районах Крайнего Севера, Сибири, Дальнего Востока и т.д.

     Изменение уголовной и исправительно-трудовой политики было непосредственно связано  с идеей использования заключенных  на крупных стройках народного хозяйства, таких как, например, строительство  Беломоро-Балтийского канала. По окончании  строительства освобождались тысячи заключенных, поэтому единственной реальной мерой содействия в устройстве их после освобождения становится вербовка на новое строительство. «Освобожденные лагерники, не выходя из ворот, обеспечивались работой. Многих завербовывали на Электросталь, в Криворожье. В городах были организованы специальные пункты для вербовки лагерников на работу»

     В 1957 году было вновь утверждено Положение  о наблюдательных комиссиях, которые  оказывали освобожденным содействие в трудоустройстве.

     В 1966 году, 26 июля был введен административный надзор за лицами, освобожденными после  отбытия наказания за особо опасные  государственные преступления, рецидивистами, а также за лицами, не ставшими на честный трудовой путь.

     В 1967 году были приняты Положения о  комиссиях по делам несовершеннолетних и об общественных воспитателях несовершеннолетних, которые оказывали помощь освобожденным  несовершеннолетним.

     С развитием законодательства в 1970 году был принят новый Исправительно-трудовой кодекс, который вновь закрепил систему  мер помощи освобождающимся. Кодекс установил оказание материальной помощи, а именно, выдача единовременного  денежного пособия, бесплатный проезд к месту жительства или работы, обеспечение продуктами питания, в  случае необходимости, одеждой и  обувью. Помимо материальной помощи, при  нормально организованном производстве в ИТУ и хорошей работе у  осужденного на его лицевом счете  скапливалась определенная денежная сумма, достаточная на период подыскания работы. Статья 104 Кодекса устанавливала, что  «лица освобожденные от отбывания  наказания, должны быть обеспеченны  работой, по возможности с учетом имеющейся у них специальности  не позднее 15-тидневного срока со дня  обращения за содействием в трудоустройстве. В необходимых случаях предоставляется  жилая площадь». Вместе с тем Кодекс не содержал мер ответственности  за неисполнение данных предписаний. В  силу этого, а также слабости материально-финансовой базы местных органов власти указанная  выше норма большей частью оставалась декларативной. В первую очередь  возникали трудности с устройством  на жительство и пропиской, т.к., не имея прописки, освобожденный не мог и  трудоустроиться. Сложности в бытовом  и трудовом устройстве вели к рецидиву. В 1971 - 1977 гг. в СССР каждый пятый, освобожденный  в течение трех лет после освобождения вновь попадал на скамью подсудимых.

     С середины 80-х годов в стране стали  возникать так называемые центры социальной адаптации освобожденных  из мест лишения свободы (Ленинград, Куйбышев, Бухара, Ярославль). Практически  они представляли собой общежития  для временного (до шести месяцев) проживания, не имеющих жилой площади. Если освобожденный зарекомендовал себя положительно, в дальнейшем ему  предоставлялось место в заводском  общежитии и постоянная прописка. Созданные при крупных промышленных предприятиях, такие центры одновременно служили резервом рабочих рук  для непрестижных или малоквалифицированных работ.

     В 1988 году с целью защиты прав заключенных  и освобожденных в Советском  Союзе был создан Общественный центр  содействия реформе уголовного правосудия, под руководством В.Ф. Абрамкина. Он занимался и занимается разработкой  тюремной реформы, ввел еженедельные радиопередачи  для заключенных «Облака», осуществляет издательскую деятельность.

     Таким образом, становится ясно, что решение  проблем социальной адаптации граждан, освобожденных из мест лишения свободы, имеет долгую историю, которая уходит своими корнями в XIX век. Сегодня  назрела необходимость в создании института социальной реабилитации, которым мог бы стать Всероссийский  комитет социальной реабилитации заключенных  и освобожденных из мест лишения  свободы, который был образован  в России в 1925 году и действовал до 1933 года. На сегодняшний день в России нет смысла искать новые пути решения  проблем освобожденных из мест лишения  свободы, поскольку мы имеем богатый  исторический опыт в этой области  проблем, который надо использовать. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1.2 Социально-педагогические  проблемы исправления  лиц, совершивших  преступление. 
 

    В идеале, из ИУ на свободу должен выходить социально здоровый человек. Однако на практике случаи, когда лица, вышедшие из ИУ, вновь совершают преступления, нередки. Эффективность адаптации  существенно зависит от того, насколько  адекватно индивид воспринимает себя и свои социальные связи: искаженное или недостаточно развитое представление  о себе ведет к нарушениям адаптации.

    По  своей антиобщественной направленности и способом достижения цели преступное поведение отличается от обычного поведения  человека, не вступающего в конфликт с нормами права. Эта антиобщественная направленность преступного поведения  особенно заметна, когда приходится анализировать процессы мотивации, целеполагания, принятие решения, выбора средств достижения поставленных целей  и практической реализации преступного  замысла при совершении преступлений с различными формами вины.

    Среди детерминант, в той или иной степени  влияющих на преступность, социоцентрическим  подходом предлагались культурологические факторы — религиозные и национальные традиции, тип семьи; этнографические  — состав и плотность населения; экономические — уровень развития производительных сил, а также жизненный  уровень населения. Объяснения причин делинквентного, а впоследствии и  преступного поведения сводится к неблагоприятному для личности сочетанию этих факторов. Однако подобное толкование не дает удовлетворительного  ответа на вопрос: почему при одинаковых социальных и экономических условиях в одной семье вырастают законопослушные  граждане страны, а в другой —  лица с асоциальным поведением.

     Одной из центральных тем социологии преступности является трактовка преступного  поведения как заучиваемого, усваиваемого от других. Конечно, такое обучение понимается в очень широком смысле: в него включается не только прямое наставление, но и длительное, подчас совсем незаметное влияние различных  социальных процессов. Таким образом, индивидуальное поведение складывается под сильным влиянием как непосредственного  взаимодействия в своей группе, так  и под влиянием представителей других групп, на которых человек почти  незаметно как бы проверяет себя, тем самым формируя свои воззрения  и свой образ действии.

     Эти скрытые влияния, обладающие кумулятивным действием и продолжающиеся в  течение всей жизни индивида, в  значительной мере определяют появление  как законопослушных, так и противоправных форм поведения. По мнению Эдвина X. Сазерленда, процесс обучения включает усвоение как техники совершения преступления, так и более субъективных элементов—«движущих мотивов, наклонностей, рационального поведения и воззрений». Этот «мировоззренческий аспект» обучения преступников зависит в основном от того, как смотрят на законы те, кто обучает (или к кому обращаются за советом). В конечном счете определяющим моментом в том, станет человек преступником или нет, оказывается общий баланс оценок, благоприятствующих или препятствующих совершению преступления.

     Эта теория получает подтверждение. С.Н. Богомолова говорит о том, что в многочисленных исследованиях, была доказана устойчивость усвоенных в детстве агрессивных образцов поведения. Более того, с возрастом тенденция к агрессивному реагированию в сложных ситуациях только усиливается, так как расширяется диапазон таких ситуаций, а агрессия, вызывающая соответствующие негативные реакции у других, получает как бы дополнительное подкрепление (и самооправдание). В итоге, согласно теории социального научения агрессии, насильственные преступники способами решения конфликтных ситуаций не владеют и обычно обращаются к самому примитивному и, как правило, неадаптивному — физической агрессии.

     Что касается ситуаций, благоприятствующих преступному поведению, то они являются внешним фактором. Как указывает А.Б. Сахаров, как всякий человеческий поступок, преступление представляет собой результат взаимодействия индивидуальных свойств личности и объективной (внешней для индивида) ситуации, в которой человек принимает конкретное поведенческое решение, — как ему поступить. Иными словами, непосредственной причиной каждого отдельного преступления выступают, с одной стороны, личностные особенности данного индивида — его взгляды, потребности, интересы, отношение к различным социальным ценностям и установлениям, в том числе к правовым предписаниям и запретам, а с другой — совокупность внешних объективных обстоятельств, которые вызывают намерение и решимость совершить умышленное преступление. По своему содержанию ситуация может быть конфликтной, проблемной, экстремальной. По характеру воздействия на виновного ситуация может быть соблазняющей, провоцирующей, разряжающей.