Российско-шведские отношения в газетах «Экспрессен» и «Дагенс Нюхетер»

Шведская печать, напротив, единогласно критикует «Феномен путинской диктатуры»⁹⁸. Как и в проблеме чеченского конфликта, журналисты «Дагенс Нюхетер» высказали критику своему правительству, «которое игнорирует тревожные процессы, происходящие в России, ознаменованные смертью Политковской». Основной поток критических материалов газета направила опять же на действующего министра иностранных дел Швеции Карла Бильдта: «Министр иностранных дел Карл Бильдт выразил удивительную пассивность. Он не обладает рвением высказать свою поддержку демократии и прав человека».⁹⁹Журналисты остались недовольны тем, как сдержанно и лаконично он отреагировал на произошедшую трагедию в одном из интервью, опубликованном в «Дагенс Нюхетер»: «Убийства политических журналистов и этническая борьба с грузинами указывает на то, что Россия больше не рациональное и стабильное государство»¹⁰⁰. Между тем, как заявил профессор исторических наук Кристиан Гернер в своем комментарии происходящих в России событий, «внешней политике и политике безопасности Швеции следует принять во внимание тот факт, что Москва может представлять собой угрозу для соседних стран».¹⁰¹ От таких обобщенных номинаций как Москва, правительство, Россия, автор материала переходит на частное лицо, перенося таким образом всю ответственность за происходящее на президента России: «Убийство Анны Политковской и политика России в отношении Грузии ставит очень сложную задачу перед министром иностранных дел Швеции Карлом Бильдтом. Может ли он верить в то, что Путин осуществляет полный контроль, или должен ли он рассчитывать, что Россия управляется президентом, которому необходимо показывать и доказывать всем, что он сильный и крутой, убирая всех и вся на пути достижения своих целей?»¹⁰².

 Среди российских журналистов  такого единства в комментировании  этой трагедии нет. Мнения разделились  кардинально: проправительственные  газеты освещают это событие  в ракурсе непричастности Путина  к этому происшествию, оппозиция, напротив, настаивает на том, что президент так или иначе замешан в гибели журналистки. Следует отметить, что шведские журналисты с интересом наблюдают за прениями российских коллег на эту тему: «Либеральный русский журналист Виталий Третьяков пишет в интернет-издании Московских Новостей, что семья Политковской, погруженная в траур, считает, что ее убийство направлено против Кремля с целью навредить интересам Путина. Другой известный журналист Федор Лукьянов констатировал в передаче на Шведском радио, что статьи Политковской были мало читаемы общественностью в России и что ее убийство не будет раскрыто. Третьяков подчеркивает, что это убийство является провокацией, бросающей тень на Кремль с целью выставить Россию в неприглядном виде в свете ее конфликта с Грузией. Расчет был на то, чтобы дискредитировать «криминальную» Россию и выгодно выделить Грузию в глазах всего мира. Однако теория Третьякова не подкрепляется доказательствами, и он, кажется, сам в нее не верит»¹⁰³. Таким образом, шведский журналист выражает свою точку зрения, соответствующую принятой  по этому вопросу национальной позиции, которая, как показывает анализ шведской прессы, направлена на тиражирование образа российского президента как  диктатора.

 Широкую огласку получил  досадный промах Путина, дискредитировавший его дипломатические способности. На высшей встрече в ЕС российский президент (думая, что микрофон отключен) позволил себе шутку, не соответствующую его положению, когда узнал о том, что его израильский коллега обвиняется в изнасиловании подчиненной. ««Мы все ему завидуем», сказал Путин. Комментарии Путина вызвали взрыв смеха. Ольмерт замялся, но, сохраняя спокойствие, сказал: «Я бы на вашем месте ему не завидовал»¹⁰⁴. Довольнно неожиданно, но этому незначительному факту шведская пресса уделила достаточно внимания. Публикации о «путинской шутке» появились и в «Экспрессен», и в «Дагенс Нюхетер».

Не меньше внимания заслужил и тот факт, что президент России опоздал на похороны своего предшественника, «а вот Горбачев пришел почтить память экс-президента первым».¹⁰⁵ Эта подробность стала сквозной для всех материалов о похоронах Ельцина.

Исследование материалов, комментирующих политику Путина, позволяет сделать  вывод о негативном восприятии российского  лидера шведскими журналистами. Даже в случае, когда публикации, героем которых стал российский президент, имеют ироничный оттенок или откровенный сарказм,  угадывается «чувство опасности, исходящее от России».¹⁰⁶ Такие фразы, как «Путин укрепляет свою власть и препятствует демократии в России»¹⁰⁷, в журналистском политическом дискурсе уже стали аксиомой, не требующей доказательств.

Освещение отношений России, ЕС и США

 Следует отметить, что общему отрицательному отношению к политике России в меньшей степени способствовали внутрироссийские проблемы и в большей - собственно поведение России на международной арене. Как показал анализ материалов «Экспрессен» и «Дагенс Нюхетер», Россию чаще обвиняли в «непомерных амбициях», не соответствующих потенциалу, и «имперском поведении», например, в отношении стран СНГ и Прибалтики. При этом определяющим фактором явилась война в Ираке и российская позиция по этому вопросу. С этой точки зрения «эффект 11 сентября» оказался значительно слабее «эффекта иракской войны». Именно позиция России в иракской истории в значительной степени спровоцировала негативное англо-американской отношение к российской внешней политике. По сути, те процессы, которые проявились в 2003 году, с некоторыми изменениями в сторону ухудшения актуальны и сейчас. Шведская пресса оценивает, например, российско-американские отношения на данном этапе как «худшие за все постсоветское время, и вина за это возлагается на «российские двойные стандарты»»¹⁰⁸.

Если рассматривать современное  положение России на международной  арене, то можно выделить два лагеря, группирующие страны соответственно их целям и задачам.   В одном лагере – новые бывшие советские страны-члены ЕС, в противоположном – Германия и Франция, которые хотят наладить крепкие контакты с Москвой с целью формирования противостояния США. «Между ними находятся страны, которые считают, что лучше не злить русского медведя, а прикрепить его к ЕС тесным партнерством».¹⁰⁹ Европе такое сотрудничество с Россией просто необходимо в свете возрастающего ресурсопотребления. Однако шведские аналитики с неодобрением отзываются о «пресмыкающейся политике» стран Европы: «весь ЕС рискует в скором времени попасть к ногам путина. Так же, как США закрывает глаза на казни и отсутствие демократии в Саудовской Аравии, посмотрим, как ЕС сгладит авторитарную игру Путина. Разве мы хотим, чтобы все было так? Что на это скажет Мауд Улофссон, который благословил Швецию на отказ от АЭС? Слишком много было предупреждений о парниковом эффекте. Сейчас самое время начать говорить о российском эффекте».¹¹⁰ Анализ политического дискурса на страницах «Экспрессен» и «Дагенс Нюхетер» позволяет наделить этот «российский эффект» следующими характеристиками: отсутствие демократии в России и ее империалистические замашки на свободу соседних стран, регуляция международных отношений с помощью механизма «ресурсного» шантажа, непрерывное участие в делении территории. «Спросите себя, разве Россия не в праве защищать свои интересы? Россия и США соревнуются за Кавказ и Центральную Азию так же, как русская и британская империи делали в 19 веке. Проблема состоит в методах. Россия должна найти другой способ влияния, вместо того, чтобы поддерживать сепаратистов, засылать миротворцев, угрожать отключением газа и поддерживать коррумпированных и авторитарных руководителей. Вместо угроз Россия должна привлекать к себе окружающих как это делает ЕС и США. Пока Россия это не признает, ЕС и США должны стараться бороться с русским неоимпериализмом. Очень важно распространять демократию на постсоветском пространстве. Перед Россией должны быть поставлены такие же условия - как перед Сирией вывести войска из Ливана – вывести войска из Грузии и Молдавии. Европа становится все более зависимой от России и США намеревается укрепить свое влияние над Каспийской нефтью и создать военные базы в Ценральной Азии… Я надеюсь, что Буш осуществит свои намерения».¹¹¹

Негативное отношение к российской политике перекликается с критикой за бездействие США и Европейского Союза в отношении «русского медведя»: «ЕС и США должны быть одинаково откровенны в своей критике правления Путина. Тут есть пробелы – это крупные европейские страны, которые ходят на цыпочках перед Россией. И задача нашей эпохи – смотреть чтобы этот переход России к демократии удался».¹¹²

Отношение к политике безопасности шведские СМИ трактуют очень неоднозначно, применяя выборочный подход к освещению этого вопроса.  Можно привести в пример относительно спокойную реакцию шведских газет на жесткую речь Владимира Путина на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности 10 февраля 2007 года. И только после волны обвинений со стороны американской и британской печати, шведская пресса поддержала точку зрения США, что «президент России объявил Западу новую 'холодную войну'»¹¹³.

 2.4. Российские авторы на страницах шведской прессы: конструирование положительного образа России

Следует иметь в виду, что в  вопросах международных отношений  сталкиваются не реальные государства, а их образы. У новой России есть очень много позитивного, начиная  от балета, театра, спорта и кончая отдельным  моментами в области здравоохранения  образования. Собственно, положительные подвижки присутствуют во всех областях российской жизни, несмотря на наш традиционный нигилизм в отношении своей родины и столь же традиционный антироссийский пессимизм Запада. «Беда в том, что все российские позитивы – невидимы, непрозрачны, не воспринимаемы ни нами самими (издерганными, переполненными комплексами русско-российской неполноценности), ни тем более остальным миром».¹¹⁴

Вывод таков: имидж – не просто информационная концепция, но воюющая  информационная концепция. «Два виртуальных всадника с копьем наперевес, или, используя современный контекст и образные находки нашего президента, виртуальный дядя в пробковом шлеме против виртуального же террориста – вот, что такое воюющий имидж»¹¹⁵. Тот же СССР обладал не только реальными ядерными ракетами, но и мощными информационными боевыми зарядами, называвшимися «внешнеполитической пропагандой». Это оружие современная Россия утратила. Исходя из такого положения, многие иностранные оппоненты считают, что у России нет и не может быть позитивного имиджа. Это ошибочная, разрушительная концепция, один из концептов информационного противостояния между странами.

Существует, по крайней мере, три  измерения деятельности СМИ по формированию позитивного образа своей страны:

Во-первых, освещение российскими СМИ  происходящих за рубежом текущих событий и процессов; внешнеполитических и внешнеэкономических акций России; российского присутствия за рубежом – политического, экономического, культурного, гуманитарного, информационного, спортивного, военного.

Во-вторых, отражение зарубежными  СМИ образа России, ее внутренней и  внешней политики.

В-третьих, целенаправленные действия российской стороны в зарубежных странах по формированию собственными и, особенно, национальными СМИ позитивного  восприятия России, дружественного или лояльного к ней отношения¹¹⁶.

Инструментарий имиджа весьма разнообразен. И не стоит ориентироваться  на какой-то определенный узкий подход. Следует поддерживать и регулировать все три аспекта. Можно, например, во всех западных газетах написать и опубликовать хорошие статьи о России. Допустим, даже в таких «русофобских» изданиях, как «Вашингтон Пост» или «Нью-Йорк таймс» (кстати, рекомендации многих рекламных и пиаровских компаний как раз этим и ограниваются). Но это «разовые» акции, не приносящие долгосрочных положительных результатов. В практике западных СМИ наиболее эффективным считают не лобовое и тупое информационное «простреливание», а эмоционализацию точечных информационных ударов, спланированных для конкретных пространственно-временных объемов и человеческих аудиторий. Эмоционализация информации достигается, прежде всего, через  искусство, литературу, кинематограф, через ментально-культурные пласты, через исторические и философские исследования. Потому-то и важен соответствующий интегральный анализ. Политика же российских имиджмейкеров пока ограничивается лишь «пристрелкой». Подобного метода придерживаются российские авторы, выступающие на страницах шведских газет. Однако стоит отметить, что при всем желании русских журналистов, печатающихся за рубежом, работать над созданием в северных странах позитивного мнения о России, их публикации носят бессистемный, хаотичный характер, лишенный методичной последовательности.  Зачастую появление подобных произведений вызвано необходимостью  ответа на какую-нибудь публикацию в шведской прессе откровенно негативного характера со стороны западных журналистов. Но на фоне четко организованных и аргументированных  работ шведских аналитиков, материалы от российской стороны отличаются натянутой патриотичностью и не всегда смотрятся как достойное опровержение шведских публикаций.

При рассмотрении метода «пристрелки» стоит обратиться к  публикациям российского посла  в Швеции Николая Садчикова и  пресс-атташе посольства России в Швеции Р.А. Миронова. «Битва имиджей» особенно наглядно видна в их полемике со шведскими историками на страницах газеты «Экспрессен». Череда журналистских выступлений Яана Леюнхьельма, и особенно его материал «Советы планировали нападение на Швецию»¹¹⁷, дискредитирующий политику Советского Союза и «между строк» принижающий его роль во Второй Мировой войне, спровоцировали на ответ российскую сторону.  Через несколько дней в той же «Экспрессен» появился материал Н Садчикова «Попытки переписать историю аморальны»¹¹⁸, который подразумевал опровержение компрометирующего материала Леюнхьельма: «На этом фоне не могу не сказать, что в российском обществе весьма болезненно воспринимаются попытки отдельных зарубежных историков, а в ряде случаев и политиков, подвергнуть ревизии политические и нравственные оценки итогов Второй мировой войны, принизить историческое значение в победе над нацизмом Советского Союза».

Информационные битвы происходят и при обсуждении современных  вопросов. Зачастую объектом полемики в шведской прессе становится российский лидер В.В. Путин, на которого в газетах северных стран периодически обрушиваются различного рода обвинения. Чаще всего российского президента упрекают в превышении своих полномочий и выставляют потенциальной угрозой для демократии: «Президент России Владимир Путин уже закрыл или хочет закрыть «окно демократии» в России»¹¹⁹. Ответ на статью со стороны российского посольства последовал спустя месяц: «Существует немало западных экспертов, которым не хватает желания и элементарных знаний для того, чтобы попытаться понять и увидеть российскую действительность именно через «российское окно». Сложно себе представить, что жесткая однобокая критика и осуждение могут быть наиболее плодотворным путем к всестороннему улучшению диалога, который необходим с Россией»¹²⁰.

Чеченский вопрос, как  одна из самых распространенных тем  среди всех материалов о России, появляющихся на страницах шведских изданий, зачастую используется западными  авторами как эффективный и проверенный  инструмент для создания негативного  впечатления о России. Почему чеченская война так отрицательно воспринимается мировым сообществом? В немалой степени, абстрагируясь от политического аспекта, это обусловлено именно информационным манипулированием. Существует метод «ассиметричного информирования»¹²¹, которое продуктивно используется в данном случае западными СМИ. Вот – официальное мнение Москвы, а вот – переживания рядового чеченца или бесланца, эмоциональное суждение боевика, красноречивая трагедия «черных» вдов. Легко понять, чью сторону примет западный обыватель и международное сообщество.  Пытаться противостоять этому информационному напору необходимо, однако следует избавиться от излишней предвзятости и намеренном и откровенном искривлении в положительную сторону изложения этой проблемы.  «Попытки не замечать процессов стабилизации обстановки в Чечне, укрепления там правопорядка не новы. Излюбленный при этом прием - передергивание фактов, либо стремление не говорить всю правду. Цель - очернить любую деятельность федеральных властей, максимально затруднить возвращение населения Чечни к нормальной жизни, борьбу с терроризмом и религиозным экстремизмом. Речь фактически идет о стремлении расколоть единство мирового сообщества в борьбе с международным терроризмом и получить для террористов индульгенцию на совершение новых преступлений на территории России»¹²².

Все рассмотренные попытки  российских авторов отстоять положительный  облик своей страны за границей являются поверхностным решением проблемы формирования имиджа. Западная ментальность уже  сложилась и имеет четкую конфигурацию по отношению к российскому положению в системе международных отношений.