Теории происхождения государства

Помимо  предписанных мер  наказания, существовала система неопределенных санкций, отсылающих к усмотрению «знатоков  права». Даже беглого обзора постановлений  «Каролины», относящихся к наказаниям за отдельные преступления, отчетливо  вырисовывается классовая направленность кодекса. Это была организация террора  в отношении эксплуатируемых  крестьянских масс, осмелившихся подняться  против феодального господства и  потребовать освобождения от крепостной неволи. Абсолютно неопределенные санкции  позволяли судам применять по своему усмотрению самые жестокие виды смертной казни, а также членовредительные наказания.⁴

Данные санкции могли  возникать по отношению к колдовству (статья СIХ), распространению пасквильных писем (статья СХ), краже, совершенной малолетним  (статья CLXIV), краже из церкви (статья CLXXII) и т.д.

Энгельс отмечал данное обстоятельство таким образом: «Из тех поучительных глав «Каролины», которые говорят  об «обрезывании ушей», «обрезывании носа», «выкалывании глаз», «обрубливании пальцев и рук», «сжигании», «пытке раскаленными щипцами», «колесовании», «четвертовании», нет ни одной, которой бы милостивый господин и покровитель не применял к своим крестьянам по усмотрению. И кто мог бы оказать крестьянину защиту? В судах сидели бароны, попы, патриции или юристы, которые хорошо знали, за что они получают деньги. Ибо все официальные сословия империи жили за счет эксплуатации крестьян».⁵

§5 Принципы и стадии инквизиционного процесса

«Каролина» являлась так  называемой реакцией на террор и произвол в обществе, в ней устанавливались  определенные положения, которые было необходимо выполнить до того, как  подвергнуть обвиняемого пытке, например, определенные типы косвенных  улик, на основе которых обвиняемый может быть признан виновным. Сборник  содержал в себе критические положения как с гуманистической, так и с рационалистической точек зрения, направленные против уголовного процесса Позднего средневековья. Можно сказать, что пытке придается особое значение в уголовно-процессуальном праве, ведь она уже официально регламентировалась в источнике права более высокого и авторитетного ранга.⁶

«Каролина» ознаменовала утверждение нового вида уголовного процесса. В период раннего феодализма в Германии применялся обвинительный (состязательный) процесс. Не было разделения гражданского и уголовного видов  процесса.

В XIII-XIV вв. частноправовой принцип  преследования начинает дополняться  обвинением и наказанием от имени  публичной власти. Изменяется система  доказательств. В конце XIII в. был  законодательно упразднен судебный поединок. Однако окончательное утверждение  нового, следственно-розыскного (инквизиционного) уголовного процесса происходит в Германии в связи с рецепцией римского права.⁷

Основной формой рассмотрения уголовных дел становится инквизиционный процесс. На основании статей «Каролины» можно сказать, что в основу этого  процесса  лег ряд принципов: принцип  официальности (статьи VI-XVI); принцип отсутствия состязательности (статьи XLVII, LIV, LXXXI, XCIV, CXLIX); принцип тайного характера судопроизводства (статья LVI); принцип презумпции виновности (статьи VI, LXI); принцип письменного характера ведения процесса (статьи CLXXXI, CLXXXIX).

Принцип официальности заключался в том, что он обязывал раскрытие  преступлений, принятие мер к привлечению  ответственности лиц, совершивших  злодеяния специальному органу, который  действовал «по долгу службы».

Статья VI: «Если  кто-либо будет опорочен общей молвой или иными, заслуживающими доверия  доказательствами, подозрениями и уликами, как виновник злодеяния, то он будет  взят властями по долгу службы».

Данные органы действовали  в целях охраны интересов государства, общества, личности и их должностные  лица обязывались расследовать преступления и наказывать виновных. Судья и  судебные заседатели как должностные  лица обязаны были предпринимать  установленные законодательством  меры в борьбе с явными преступлениями.

Статья XVI: «Судья и судебные заседатели должны быть в особенности предуведомлены относительно тех случаев, когда преступление было совершено публично и явно…, … то судья должен подвергнуть  его особо суровому допросу под  пыткой, дабы с наименьшими издержками достичь приговора и исполнения наказания за такие явные и  несомненные преступления».

Принцип отсутствия состязательности также является одним из важнейших  принципов уложения. Согласно данному  принципу, функции судьи, следователя, обвинителя и защитника сосредоточиваются  в одном лице. Следствие велось государственными чиновниками, независимо от содержания жалобы истца, и судья  мог оказаться в роли обвинителя, когда в процессе следствия открывались  такие обстоятельства, которых истец  не знал и не учитывал в своем  заявлении, то есть не предъявлял по ним  обвинения. Судья должен был принимать  во внимание доводы, говорящие в  пользу обвиняемого, то есть выполнял в известной степени и функцию  защиты (статья XXVIII). Наконец он являлся в то же время судьей в собственном смысле слова, т.е. должен был беспристрастно взвешивать доводы pro (за) и contra (против).

На основании текста «Каролины» также можно выявить принцип  тайного характера судопроизводства. Процесс не допускал участия общественности в делах следствия, преследуя  государственные интересы. В уложении существовало предостережение следователя о случаях, когда арестованному при задержании и допросе, в котором были указаны обстоятельства преступления и требования, чтобы до допроса и во время допроса не сообщали обвиняемому заранее каких-либо данных об обстоятельствах дела (статья LVI). Следователь, производя собрание доказательств, полагался на собственные силы, поэтому для доказательства ему не нужны были контраргументы.

Но нельзя оставить без  внимания тот факт, что население  округи оповещалось колокольным  звоном о судном дне (статья LXXXII). На основании данного факта можно сделать вывод о том, что оглашение приговора и его исполнение проводилось при определенном стечении народа, что непосредственно свидетельствует о присутствии некой гласности. Но такая «гласность» могла выполнять только одну задачу – устрашение общественности, т.к. все доказательства были уже получены, и все было готово к осуждению преступника.

«Каролина» формально  не отменила старого обвинительного процесса. В ряде начальных статей говорится о возбуждении уголовных  дел по жалобе обвинителя-потерпевшего (истца), обвиняемый мог доказать несостоятельность  поданного потерпевшим уголовного иска. Сторонам давалось право представлять документы и свидетельские показания, пользоваться услугами юристов. Если обвинение  не подтверждалось, истец должен был  «возместить ущерб, бесчестье и  оплатить судебные издержки». (Статья XVIII)

Но наряду с этим весь устав пронизан идеей о государственном  розыске преступления и преступника, о применении к заподозренному самых  энергичных мер понуждения к применению сознания.

Начальной стадией инквизиционного  процесса являлось дознание. Его задачей  было установление факта совершения преступления и подозреваемого в  нем лица. Для этого судья занимался  сбором предварительной тайной информации о преступлении и преступнике. Если суд получал данные о том, что «кто-либо опорочен общей молвой или иными заслуживающими доверия доказательствами, подозрениями и уликами, как виновник злодеяния, то он будет взят властями по долгу службы». (Статья VI)

В этой же статье делается оговорка, якобы направленная на охрану прав такого заподозренного. «Несмотря на это, он не должен быть повергнут допросу  под пыткой, доколе не будут добросовестно  и достаточно удостоверены доказательства и подозрения о совершении им этого  преступления. С этой же целью каждый судья обязан в сих делах, до применения пытки осведомиться и усердно, сколь  возможно по характеру и обстоятельствам  каждого дела, расспросить…, было ли совершено преступление, в котором  обвиняют и подозревают арестованного».

Указанная в этой  статье обязанность судьи удостовериться в наличии определенного преступления осуществлялась производством предварительного, общего расследования – inquisitio generalis.

Поводам к нему служили, кроме  общей молвы, также «наблюдение  судьи», донос, явка с повинной. В  ходе общего расследования проводилось  собрание вещественных доказательств, личный осмотр судьей, суммарный допрос свидетелей, допрос подозреваемого в  совершении преступления лица, однако не в качестве обвиняемого.

Если подозрение получает подтверждение, производится специальное  следствие – inquisitio specialis.

Основным следственным действием  здесь является суммарный допрос обвиняемого. При этом законодатель рекомендовал судье прибегать к  неясным или даже «ловушечным»  вопросам. Обвиняемому нельзя было сообщать точных обстоятельств дела. В статье VI прямо указывается, что  «расследование может быть испорчено, если арестованному при задержании или допросе будут заранее  указаны обстоятельства преступления, а затем станут до них допрашивать. Мы желаем, чтобы судьи остерегались, чтобы так не случилось и до допроса или во время допроса не давали обвиняемому заранее указаний…».

Для получения сознания судья  мог указывать обвиняемому на сбивчивость и противоречия в  его показаниях, мог прибегать  к очным ставкам его со свидетелями, предъявлять ему предметы, имеющие  связь с преступным деянием (орудия убийства, труп и пр.), к моральным  и религиозным увещаниям, угрозам  и т.д.

В ходе специального следствия  должны были быть также собраны все  иные доказательства совершения обвиняемым преступления: производился детальный  допрос свидетелей, группировались вещественные и письменные доказательства.

По делам более тяжким преступлениям и в особенности, если обвинение влекло смертную казнь, происходило «специальное исследование»  в более узком смысле слова, то есть направленное на личность обвиняемого  и имеющее задачей получение  его сознания (feierlicher Criminalprozes). Основным средством этого производства был «допрос подсудимого по пунктам», при котором должен был присутствовать суд в полном составе, и после которого допускалась формальная защита подсудимого. После записи ответов подсудимого и вручения суду письменного акта защиты суд или тотчас же приступал к постановлению приговора, или, когда для этого не было достаточных данных, выносил постановление о применении законных «средств к установлению истины».

Тут могли быть пущены в  ход или морально-религиозные  увещания, требования принесения очистительной  присяги, или же, чаще всего физические истязания – пытки. Чем тяжелее  было преступное деяние, тем суровее  были средства воздействия на подсудимого.

Статья XVI говорит: «Если по долгу службы или по требованию истца желают учинить арестованному допрос под пыткой, то надлежит, прежде всего, в присутствии судьи и двух судебных заседателей и судебного писца обратиться к нему с настойчивой речью или вопросами, кои соответственно положению лица и обстоятельствам дела могут наилучшим образом служить дальнейшему расследованию преступления или подозрительных обстоятельств. Пусть также его допросят, угрожая пыткой, признает ли он преступление, в коем его обвиняют или нет, и что ему известно касательно сего преступления. Все, что он тогда признает или будет отрицать, должно быть записано».

Кодекс требует, чтобы  оправдательные доказательства, на которые  будет указано при таком допросе  подсудимым, были надлежащим образом  проверены.

Статья XVII продолжает: «Если при только что упомянутом расследовании невиновность обвиняемого  не будет установлена, то на основании  ранее обнаруженных достаточных  улик и подозрений он должен быть допрошен под пыткой в присутствии, по меньшей  мере, двух судебных заседателей и  судебного писца. Все, что обнаружится  из показаний или сознания обвиняемого  и всего следствия, должно быть тщательно  записано…».

И далее «Каролина» подробно устанавливает, «каким образом те, что  на допросе под пыткой сознаются  в преступлении, должны быть, затем, вне пытки допрошены о прочих обстоятельствах».

Значение данных под пыткой показаний закон связывал с требованиями:

а) чтобы сознание было дано не в самый момент пытки, а в  то время, когда палач по приказанию судьи приостанавливал пытку;

б) чтобы показания содержали  в себе такие факты, которые не могли быть известны невиновному  и допускали проверку;

в) чтобы это сознание было через несколько дней повторено  перед судом вне камеры для  пытки.

При других условиях пытка  могла быть повторена.

Если, как было указано  выше, суд считал возможным потребовать  от обвиняемого принесения очистительной  присяги, а последний отказывался  её принести, к нему также применялась  пытка.

«Каролина» гораздо подробнее, чем французские законы, разработала  систему легальных доказательств.

Для постановления обвинительного приговора суд обязан был собрать  совершенные доказательства виновности. Эти доказательства были предустановлены  в законе. К ним, в первую очередь, относились сознание обвиняемого, далее  согласные во всех подробностях показания  двух, достойных веры свидетелей.

Статья XXIII говорит: «Для того чтобы улики были признаны достаточными для применения допроса  под пыткой, они должны быть доказаны двумя добрыми свидетелями... Но если главное событие преступления доказано одним добрым свидетелем, то сие  в качестве полудоказательства образует улику...".

«Каролине», как и другим процессуальным законам, проникнутым  розыскным началом, известны и зачаточные формы экспертизы. Здесь проведение экспертизы неразрывно связано с  судейским осмотром, который должен установить наличие самого факта  преступления (corpus delicti).

Из этой формы участия  сведущих людей в судейском осмотре  выработался известный в развитой германской теории легальных доказательств сложный осмотр.⁸