Глобальное управление человеческими ресурсами в многокультурной среде

- система религиозных  убеждений и представлений. Наиболее сложной проблемой является вычленение основных представлений определенной культуры и факторов, влияющих на отношение представителей этой культуры к себе, к другим, к событиям в их окружении. Во всех культурах зафиксирована боязнь сверхъестественного, что находит выражение в религиях и религиозных верованиях. Религиозные традиции в различных культурах осознанно или неосознанно влияют на наше отношение к жизни и смерти. Западные культуры находятся под влиянием иудейско-христианско-исламских традиций, в то время как в восточных и азиатских культурах преобладают буддизм, конфуцианство, таоизм и индуизм. Религия и система верований, распространенные в обществе, до определенной степени зависят от уровня развития общества. Племена и общества, находящиеся на примитивном уровне развития, очень суеверны, что подтверждают обряды шаманства. Некоторые религии прочно связаны с земледельческим этапом развития, в то время как на развитой технологической стадии все больше людей вместо религии верят в науку;

- умственная деятельность  и методы обучения. В разных культурах люди по-разному думают и учатся. Э. Холл считает, что разум человека - это продукт усвоенной культуры, который по-разному классифицирует и обрабатывает информацию. В каждом обществе культура определяет поощрения и наказания за усвоение или неусвоение той или иной информации определенным образом. Например, немцы высоко ценят логику в западном представлении, в то время как для индейцев племени «навахо» логика заключается в сохранении своего общественного строя и присущих ему взаимоотношений. Некоторые культуры ценят абстрактное мышление и умозрительность, другие предпочитают механическое заучивание и запоминание наизусть. Умственная деятельность присутствует во всех культурах, но проявляется по-разному;

- организация  труда и отношение к работе. Все, что связано с работой: отношение к труду, основные виды трудовой деятельности, разделение труда, методы и принципы работы (например, премии и стимулы, продвижение по службе и т. д.), также отличает одну культуру от другой. Работа определяется как напряжение или усилие, направленное на производство или свершение чего-то. С этим понятием связано множество различных терминов, таких как «труд», «инструменты», «предприятие», «занятость», «карьера», «профессия», «род занятий», «место работы» и т. д. Некоторые культуры пропагандируют такое понимание труда, при котором от всех членов общества ожидается участие в полезной и нужной деятельности. В других культурах идея труда понимается шире, включая в себя занятия спортом, музыкой и другими видами искусства. В некоторых культурах полезность труда связана с произведенным доходом, а ценность человека зависит от его производственного статуса. В культурах, где определяющую роль играет религия, работа является актом служения Богу и народу и считается моральным долгом каждого члена общества. В Японии верность семье как одна из главных ценностей национальной культуры переносится на организацию, в которой человек работает, и на качество его труда. Принципы разделения труда также отражают господствующую культуру. Начиная с феодальных времен, бюрократическая культура находила свое отражение в иерархии. Организационная пирамида подразделялась на уровни и отделы, каждый из которых имел своего руководителя. Сейчас намечается тенденция отхода от этой структуры с предпочтением командного, группового разделения труда и ответственности.

Среди перечисленных категорий  хотелось бы выделить время (восприятие времени и отношение к нему) как один из распространенных критериев  сопоставления культур. Например, Э. Холл различает культуры монохронные и полихронные. В монохронных культурах (Соединенные Штаты Америки и страны Северной Европы) в каждый определенный отрезок времени люди заняты одним делом, они строго следуют планам, расписаниям и договоренностям, чтобы избежать потери времени. Для них важна пунктуальность, и опоздание считается серьезным нарушением общественных норм. В полихронных культурах (страны Южной Европы, Латинской Америки, Ближнего Востока) люди делают одновременно несколько дел, а взаимоотношения между людьми для них важнее планов и графиков.

Этот же критерий (отношение  к времени) использует и Р. Д. Льюис в своем сравнении культур. Льюис подразделяет культуры на три типа: моноактивные (или линейно организованные), полиактивные и реактивные. Моноактивные народы, такие как шведы, швейцарцы, датчане и немцы, делают в данный промежуток времени одно дело, полностью сосредоточиваются на нем и выполняют по заранее составленному графику. Они полагают, что при такой организации труда действуют более эффективно и плодотворно. Представители полиактивных культур (латиноамериканцы и южные европейцы) легко перестраиваются и могут делать одновременно несколько дел, но не любят обрывать беседу на полуслове. Для них завершить межличностное взаимодействие - наилучшая форма инвестирования времени. И наконец, реактивные культуры, характерные для азиатских стран, организуют деятельность не по строгому и неизменному плану, а в зависимости от меняющегося контекста, реагируя на эти изменения. Льюис называет также реактивные культуры «слушающими», поскольку представители этих культур редко инициируют действия или дискуссии, предпочитая сначала выслушать и выяснить позицию других.

Культурные различия можно  анализировать по многим параметрам, но для международного бизнеса наиболее важны сложность /сложный характер культуры и ее разнообразие (или  неоднородность). Под первым подразумевается  тот совместный исторический опыт, который унаследовали и разделяют  все члены общества и который  позволяет им однозначно понимать определенные ситуации и обстоятельства («читать  контекст»).

Все культуры в межличностном  общении используют некие невысказанные, скрытые правила, но именно они важны  для понимания происходящих событий  и межличностного поведения. Культуры различаются своим «чтением контекста», использованием скрытой информации, которую несет в себе каждая ситуация (будь то событие или общение). Чем  больше контекстуальной информаций необходимо для понимания социальной ситуации, тем выше сложность культуры. И чем выше сложность культуры, тем труднее «чужакам» правильно  понять и оценить социальную ситуацию.

Все культуры можно распределить по шкале от наиболее до наименее «сложных»  в зависимости от того, какой объем  контекстной информации необходим  для понимания обычных жизненных ситуаций. Э. Холл считает, что одна из функций культуры заключается в том, чтобы создавать «плотный фильтр» между человеком и внешним миром. Именно культура определяет, на что мы должны обращать внимание, а что игнорировать.

Теория Холла: высоко - и низкоконтекстуальные культуры. Американский антрополог Э. Холл сравнивает культуры в зависимости от их отношения к контексту, под которым понимает информацию, окружающую и сопровождающую событие, т. е. то, что вплетено в значимость происходящего. Большая часть информации при высоко-контекстуальном общении уже известна человеку, и лишь незначительная ее часть представлена в словах (закодированном, выраженном внешне способе коммуникации). Низко контекстуальное общение представляет собой прямую противоположность: большая часть информации передается знаковым (звукобуквенным) кодом.

Высоко контекстуальные культуры, присущие, например, Японии, Китаю, Корее, Саудовской Аравии, считаются однородными с точки зрения накопленного исторического опыта, информационной обеспеченности и т.д. В силу традиции и исторического развития эти культуры мало меняются со временем, поэтому при взаимодействии с окружающим миром один и тот же стимул всегда вызывает одинаковую реакцию. Многое предсказуемо, поэтому, по свидетельству Э. Холла, для большей части обычного ежедневного общения не требуется и не предполагается наличие подробной информации о происходящем.

Для представителей высококонтекстуальных  культур многое сказано и определено неязыковым контекстом: иерархией, статусом, внешним видом офиса, его расположением  и размещением. Например, наиболее высоко контекстуальные по своей природе японцы не станут вести переговоры с представителем другой фирмы, если он занимает недостаточно высокое положение в ее иерархической структуре, как бы высоко профессионален он ни был. Вся необходимая дополнительная информация уже заложена в сознание людей, и без знания этой скрытой информации интерпретация сообщения будет неполной или неверной, поэтому в языках высококонтекстуальных культур используется очень много намеков, подтекста, фигуральных выражений и т. д. Например, если при обсуждении сделки американец отвечает на деловое предложение утвердительно, это означает, что предложение принято. У японца же «да» не всегда означает согласие: в зависимости от обстоятельств, сопровождающих сделку, японское «да» может означать «да», «нет» и «может быть». И это связано с тем, что в японской национальной культуре не принято говорить «нет» в деловых взаимоотношениях из опасения, что отрицание чего бы то ни было может подорвать межличностные отношения. Японцы особенно чувствительны к «сохранению лица» собеседника и никогда не поставят своего партнера в неловкое положение, публично отвергая его предложение.

Низкоконтекстуальные культуры, характерные для Скандинавских  стран, Германии, Канады, США, менее  однородны, в них межличностные  контакты строго разграничены, поэтому, как считает Э. Холл, всякий раз, когда  люди вступают в общение, им необходима подробная информация обо всем происходящем.

При этом большинство информации содержится в словах, а не в контексте  общения; люди часто выражают свои желания  словесно, не предполагая, что это  будет понято из ситуации общения. В  подобных обществах наибольшее значение придается речи (письменной и устной), а также обсуждению деталей: ничто  не остается неназванным и недоговоренным. В таких культурах предпочитают прямой и открытый стиль общения, когда вещи называются своими именами. Вот характерный пример правил поведения  американского бизнесмена: «Говорить  прямо, открыто, по существу, называя  вещи своими именами, высказываться  на обсуждаемую тему, не оставлять  свои мысли при себе, озвучивать ход своих рассуждений». Подобная манера все называть словами выглядит порой грубой и невежливой для  людей из высококонтекстуальных  культур. Немцы, с известной всем педантичностью, занимают верхнее положение  на шкале низкоконтекстуальных культур. Для представителей этой группы очень  важны письменные контракты, договоры, документы.

Э. Холл приводит сравнение двух крайних степеней высоко- и низкоконтекстуальных культур.

Высококонтекстуальные культуры (Восток) отличает:

- невыраженная, скрытая манера  речи, многозначительные и многочисленные  паузы;

- серьезное значение придается  невербальному общению и умению  «сказать глазами»;

- избыточность информации  излишня, поскольку все и так  ясно;

- конфликт разрушителен (представители этих культур не  любят напрямую выяснять отношения  и обсуждать проблемы);

- открытое выражение недовольства  неприемлемо, ни при каких условиях.

Низкоконтекстуальные  культуры (Запад) отличает:

- прямая и выразительная  манера речи, недоверие к молчанию;

- невербальное общение  менее значимо;

- все должно быть выражено  словами и всему должна быть  дана ясная оценка, недосказанность  ассоциируется с недостаточной  информированностью говорящего;

- конфликт созидателен,  так как обсуждение выявленных  проблем и трудностей помогает  принять правильное решение;

- в отдельных случаях  возможно открытое выражение  недовольства.

Восточная Украина и Россия, в прямом и переносном смысле находящаяся между Востоком и Западом, и на этой шкале занимает промежуточное положение.

Существует множество  скрытых правил и требований, регулирующих каждодневную жизнь людей в высоко контекстуальных культурах. Они определяют принятые в обществе нормы поведения, которые строго соблюдаются. Например, размещение участников за столом переговоров в Японии строго определено старшинством. В культурах Ближнего Востока ни одно деловое обсуждение не начнется без обмена любезностями и налаживания личных контактов. Стремление приступать к обсуждению деловых вопросов без напрасной потери драгоценного времени, которое отличает многих американцев, будет воспринято представителями высококонтекстуальных культур как грубость и невежливость. Американцы в этом случае пренебрегают той существенной составной частью контекста делового общения, которая чрезвычайно важна для их восточных партнеров, и в итоге проигрывают в межкультурной коммуникации.

В низко контекстуальных культурах межличностные отношения часто носят временный и поверхностный характер. Люди легко вступают в дружеские отношения и так же легко прерывают их. Легкость и быстрота, с которой американцы знакомятся с людьми, привела к созданию одного из самых распространенных во всем мире стереотипов о том, что «американцы необычайно дружелюбны», обратной стороной которого является также весьма распространенное мнение, что американская дружба поверхностна и не предполагает преданности и верности.

В высоко контекстуальных странах межличностные отношения складываются медленнее и труднее, но отличаются прочностью и длительностью. Культурные нормы требуют серьезных и неизменных отношений на долгую жизнь.

Высоко контекстуальные культуры чаще всего являются коллективистскими (теория Хофштеде). При этом большое значение придается личным взаимоотношениям и устным договоренностям. Низко контекстуальные культуры отличаются индивидуализмом, их представители меньше ценят личные взаимоотношения, а больше письменные договоренности. Поэтому нередко начальная стадия делового общения связана с трудностями: высококонтекстуалам требуется больше времени на то, чтобы узнать друг друга, получить ту самую контекстуальную информацию, без которой они не могут общаться; низкоконтекстуалы могут сразу перейти к делу, они обо всем скажут напрямую, у них нет острой необходимости чувствовать собеседника. Но интересно наблюдать, как в ходе развития личных взаимоотношений между деловыми партнерами по мере того, как они лучше узнают друг друга, потребность в словесных выражениях уменьшается, и взаимоотношения от низкоконтекстуальных переходят к высококонтекстуальным, как писал Трумэн Капоте: «Любовь - это отсутствие необходимости досказывать предложение».