Качественные методы

По тактикам качественного исследования нам ка­жется наиболее плодотворной комплексная классифика­ция, предложенная Дж. Кресуэлом . Он сгруппировал тактики, основываясь на различиях в фокусе интере­са исследователя, системности данного подхода, а также степени освещения его в научной литературе. Кресуэл выделяет следующие наиболее распространенные такти­ки: кейс-стади, этнографическое исследование, история жизни, феноменологическое исследование, grounded theory. К этому перечню мы добавили еще две: устная история и история семьи. Последние хотя и не имеют достаточного освещения в социологической литературе, однако активно используются в практике и имеют особый фокус интереса.

Исследование отдельной общности— кейс-стади (case study) — традиционная тактика качественного ис­следования для изучения уникального объекта в сово­купности его взаимосвязей. Таким объектом прежде всего может быть замкнутая общность, труднодоступная для изучения другими методами: «дно» общества (пре­ступные группировки, бомжи, нищие), социальные элиты, религиозные секты. Объектом изучения может быть и трудовое сообщество: например, производственная или учебная группа. Объект интереса в кейс-стади имеет чет­ко очерченные границы в социальном пространстве: уз­кий коллектив — бригада или завод в целом. Определя­ются также временные границы изучаемого объекта, сов­падающие со временем проведения исследования: на­пример, шесть месяцев, один год и т. д.

Для более глубокого изучения ситуации одновре­менно применяют разноплановые источники информа­ции и интенсивные методы: включенное наблюдение, глубинные интервью, изучение официальных и нефор­мальных документов. Общая схема такого исследования состоит в определении проблемы, контекста ситуации; вопросов, подлежащих изучению; формулировке выводов по принципу «какие уроки можно извлечь из данного случая». Такие результаты имеют прежде всего практи­ческую направленность и являются значимыми для всех объектов, находящихся в сходной ситуации.

В тактике кейс-стади исследователи на протяжении длительного времени становятся участниками повседнев­ной жизни данной группы, изучают систему взаимоотно­шений, значимость определенных событий В нашей литературе англоязычный термин case study стал обще­принятым. Дословный перевод: «исследование случая». Возможно, тер­мин пришел из судебной практики, юриспруденции, где кейс — данное судебное разбирательство.

Так, А. Н. Алексеев в течение восьми лет (1980—1988 гг.) проводил исследование на Ленинградском заводе полиграфи­ческих машин. Его интересовали социальные нормы производ­ственной организации (отношение к инновациям), личностная адаптация к новым социальным условиям (эксперимент на самом себе), а также отражение социального контекста жизни тех лет — «доперестроечного» и «перестроечного» периода — на жизни одного конкретного производственного организма (под углом зрения: ожидаете ли вы перемен?). Автор исследо­вания на эти восемь лет сменил профессию социолога и стал включенным участником производственного коллектива, что дало возможность собрать глубинный материал о всех сторо­нах жизни, вести дневник наблюдений за своими собственными переживаниями в новом качестве, а также изнутри фиксиро­вать все столкновения и конфликты. Ценность этого исследова­ния состоит в том, что помимо описания производственных от­ношений как кейс-стади, проведенного автором, его можно рас­сматривать и как описание «случая самого Алексеева». Разно­родные документы о разных сторонах жизни его как индивида (от интимных до документов официальных разборок с предста­вителями номенклатуры) могут служить документальной осно­вой для анализа личностной динамики уникального челове­ческого характера в особых обстоятельствах (социолог-рабочий, пытавшийся в застойные годы активно противодействовать со­циальной среде).

Длительное «погружение» в поле своего исследова­ния дает возможность всесторонне рассмотреть «случай» в единстве его взаимосвязей и динамике развития, по­нять групповые нормы и ценности, структуру ролей, сис­тему властных отношений в процессе повседневного обычного функционирования конкретного социального организма. Фокус направлен не только на наблюдаемые отношения и процессы, но, в первую очередь, на выявле­ние их скрытого подтекста, субъективных значений. В данном случае А. Н. Алексеев пошел по пути детального описания событий и действующих лиц конкретного кол­лектива на фоне широкого социально-исторического кон­текста и описал столкновение привычных традицион­ных форм производственных отношений с инновацион­ными процессами. Изменяющийся общесоциальный контекст оказал основное влияние на участников и со­стояние конкретного предприятия.

В центре внимания кейс-стади может быть и более сконцентрированное, хронологически-детальное описание развития одного экстремального события в жизни сообще­ства и его последствий. В настоящее время отечественные исследователи часто используют кейс-стади для изучения процесса развития рабочих движений протеста.Примером событийного кейс-стади может служить исследо­вание К. Асмуссен и Дж. Кресуэла «Реакция университета на выстрел студента» . После инцидента со студентом, открыв­шим огонь по своим сокурсникам в студенческой аудитории, исследователи задались вопросом, каковы должны быть ответные действия администрации и окружающих в подобном случае; что нужно, чтобы предотвратить повторение таких инцидентов или хотя бы свести ущерб к минимуму, избежать паники среди сту­дентов. Ограничив рамки кейс-стади только студенческим го­родком, они детально исследовали реакции всех участников ин­цидента: университетской общественности, преподавателей и ад­министрации, а также представителей охраны и студенческой прессы. Были выявлены несколько видов стратегий реакции на инцидент (от страха, стремления спастись до любопытства и рав­нодушия), проанализированы различные виды отдаленной реак­ции (стресс, психологические проблемы, усиление расовой агрес­сивности). Результатом исследования стала разработка конкрет­ных рекомендаций для администрации в случае возникновения схожей нестабильной ситуации, а также более обобщенные реко­мендации для подобных ситуаций в других, сходных универси­тетских городках.

Предметом изучения в кейс-стади могут быть и со­циально-психологические особенности отдельной лично­сти, представляющей самостоятельный интерес как «клинический» случай. Классический пример — «Пись­ма Дженни» Дж. Олпорта. В данном случае автор, опираясь на изучение писем стареющей женщины к друзьям своего сына, проанализировал специфически-личностные изменения в ее внутреннем мире, личные кризисы, реконструировал ее жизненный путь и смену идентичностей.

Как правило, проблема сравнения, сопоставления с другими «случаями» является второстепенной по срав­нению с изучением структуры данного уникального объекта. Количество сравниваемых объектов не должно превышать трех-четырех случаев. Источниками инфор­мации для анализа служат в основном результаты, полу­ченные разноплановыми методами интенсивного изуче­ния ситуации: наблюдения, включенные наблюдения, фо­тографии, фокусированные или экспертные интервью, ар­хивные материалы, а в последнее время и видеоматериа­лы. Исследователь описывает «случай» обычно в хроно­логической последовательности основных событий, в дальнейшем концентрируясь на более детальном описа­нии наиболее важных. При использовании нескольких «случаев» они описываются последовательно. Первона­чально анализируется ситуация каждого случая, а потом уже производится перекрестный анализ кейсов.

Итак, специфика кейс-стади состоит в глубинном изучении своеобразия, уникальности объекта, выводы о результатах наблюдения чаще носят локальный, при­кладной характер и направлены на выработку рекомен­даций к действиям.

• Исследователь первоначально четко определяет грани­цы своего случая. Конкретно же все зависит от автор­ских задач: будет ли это одна проблема; несколько проблем в рамках одного случая; несколько случаев.

•    Выбор временных границ случая для рассмотрения процессов, событий — вторая задача в кейс-стади. Од­нако четко определить временные рамки начала-кон­ца процесса удается не всегда и тогда они устанавли­ваются хотя бы условно.

•    Выбор в качестве объекта данного конкретного случая зависит от того, насколько он соответствует общим исследовательским целям, в какой степени отражает весь комплекс поставленных задач. Конечно, хорошо бы иметь случай, который дает возможность рас­смотреть проблему с разных точек зрения, но можно выбрать и самый типичный или, наоборот, самый экстремальный.

•    Очень важна глубина рассмотрения случая. Хорошо бы уже на этапе планирования составить условную матрицу и определить, какова будет глубина информа­ции о тех или иных характеристиках «случая».

•    Длительное погружение в поле и одновременное ис­пользование разных методов сбора информации обес­печивает понимание глубинных смыслов, подтекста социальных отношений в узких границах данного случая.

•    Использование более 3—4 случаев для сравнительного анализа может привести к потере глубины и увеличи­вает опасность неадекватной интерпретации каждого из них.

2  Этнографическое исследование

Этнографическое исследование как правило имеет описательный характер и представляет собой всесторон­ний анализ каждодневной коллективной практики оп­ределенной общности с точки зрения ее культуры (нор­мы, традиции, ценности, язык, мифы), отличающейся по стилю и образцам поведения от основной массы населе­ния. Эта тактика пришла из культурной антропологии, где применялась для сравнительного анализа примитив­ных или традиционных культур (Б. Малиновский, Мид). В настоящее время понимание этнографического исследования существенно расширилось и вклю­чает изучение культурных образцов и символов не толь­ко национального, но и любого социального сообщества, например производственного .

В отечественном опыте примером такого этнографи­ческого подхода может служить российско-британское ис­следование русского крестьянства, проводимое под руко­водством Т. Шанина. Этнографически-описательный характер выстраивает всю логику проекта. Каждодневная практика крестьянской жизни описывается почти дослов­но, в словах и образах самих крестьян как представителей данной культуры. Наблюдение за каждодневной практи­кой крестьянской жизни, глубинные интервью с ними де­монстрируют, что повседневная культура русских крестьян на протяжении десятилетий оставалась фактически неиз­вестной и закрытой областью как для исследователей, так и для широкой общественности.

В случае этнографического подхода исследовательс­кая задача состоит в представлении нового знания об этой культуре. Как и в любом культурологическом исследовании цель состоит в том, чтобы представить публи­ке нормы и образцы поведения данной общности «глаза­ми чужого», так, чтобы любому незнакомому с данной средой стали понятны «правила игры» и традиции, при­нятые в данной культуре. Источниками информации в таком исследовании могут быть письма, личные доку­менты, фотографии, образцы фольклора, а также группо­вые интервью.

По аналогии с экспедициями в культурной антропо­логии непосредственный контакт с объектом носит на­звание полевых работ и предусматривает интенсивное общение в естественной обстановке с представителями данного сообщества. Тактика состоит в первоначальном поиске «посредников» для вхождения в незнакомую сре­ду, а затем в поиске «ключевых фигур», обладающих наиболее полной информацией о традициях группы.

Итак, этнографическое исследование является прежде всего культурологическим описательным исследова­нием определенного сообщества, обладающего культур­ным своеобразием или собственной субкультурой. . Оно предусматривает длительное интенсивное вклю­ченное наблюдение за группой с ориентацией прежде всего на ее традиции, нормы, образцы поведения, куль­турные символы.

•   В случае ориентации на такое исследование необходи­мо заранее познакомиться с основными понятиями и концепциями социологии культуры.

•   Тактика полевых работ состоит в первоначальном по­иске посредников, способных ввести исследователя в группу, сообщество, а затем помочь войти в контакт с «ключевыми фигурами», хранителями знаний о тра­дициях данного сообщества.

•   Описания в этнографических исследованиях, с одной стороны, должны отражать специфику данной культу­ры, т. е. быть максимально приближены к живой речи ее представителей, с другой — быть понятны широкой публике. Исследователь играет роль посредника меж­ду аудиторией и данной общностью.

•   Результат этнографического исследования — новое знание как многосторонний социально-культурный портрет группы или индивида. Он включает описание «смыслов» действий, высказываний как с точки зре­ния представителей данной культуры, так и с пози­ции аналитика.

3.Историческое исследование

Историческое исследование, или устная история (oral history), обычно описывает субъективный опыт пе­реживания исторических событий. Интерес может быть направлен на изучение истории становления локальных сообществ (движений, организаций; населенного пункта) или описание опыта переживания крупного историческо­го процесса или события (войны, революции, репрессий, катастрофы).

Аспектом анализа являются прежде всего проблемы, связанные с социальной историей или психоисторией (последняя еще не получила достаточного развития в на­шей стране). Вот как обосновывает свой интерес к уст­ной истории один из крупнейших социальных истори­ков Пол Томпсон:

«Только совсем недавно обращение к личным докумен­там прошлого стало достоянием широкой науки. Использова­ние таких документов позволяют узнавать, как люди жили в прошлые времена: каково было мироощущение ребенка, как молодые люди встречались и влюблялись, как они жили вместе как муж и жена; как искали и находили работу или меняли место работы, что думали по поводу своей работы; как они от­носились к работодателям и сослуживцам; как выживали, ког­да оставались без работы; как классовое сознание варьирова­лось в городе, на селе, в разных профессиональных группах. Ни на один из этих вопросов мы не получили бы ответа из тради­ционных исторических источников».

В российской практике примером исторического исследования может служить проект М. Рожанского, ко­торый на примере Усть-Илимска проследил, как склады­валась история нового города— «города без прошлого»: как формировалась его культурная среда, как из миро­ощущения мигрантов-маргиналов рождалась новая само­ценная культура.

Новые сибирские города рождались как монопоселения, плотно связанные с градообразующим предприятием, и затем уже приобретали или не приобретали статус города. Что делает моноград городом? Смогут ли выжить такие города в современ­ных кризисных условиях при разрушении градообразующих предприятий? Обращаясь к истории города, автор опирается как на официальные документы истории города, так и на уст­ную историю — биографии его жителей как источник, пове­ствующий о становлении культурной среды, неких общинных норм самоценной культуры, отслеживащий процесс вхожде­ния культурных лидеров во властную элиту.