Курс лекций по "Литературе"

   Однако  и в каждом из перечисленных романовпроисходит неотвратимая утрата гармонии (выбрасывание героя в чуждый ему мир), что побуждает повествователя к воспоминанию, которое становится иллюзией обретения утраченного, в то время как реальное обретение происходит в самом творческом акте. «Лолита» также построена по принципу романа-воспоминания, но разница в том, что соединение тем любви к детству и детской любви носит здесь взрывной, криминальный характер. Как и раньше, Набоков показывает в «Лолите» неизбежность утраты рая, но именно потому Набокову удалось вырваться из тесных рамок эмигрантской литературы, что у него всегда частная тема утраты своего рая, своей родины возводилась в экзистенциальное измерение, родственное западному роману ХХ века, потери общей меры между человеком и миром, потери, оборачивающейся полным отчаянием. В «Лолите» Набоков делает еще один шаг вперед по направлению к бездне отчаяния: разрыв с миром приобретает черты этической дезинтеграции.

   О возникающих проблемах перевода сам В. В. Набоков писал следующее: «Американскому читателю я так страстно твержу о превосходстве моего  русского слога над моим слогом английским, что иной славист может и впрямь подумать, что мой перевод «Лолиты» во сто раз лучше оригинала. <…> История этого перевода история  разочарования. <…> Утешаюсь, во-первых, тем, что в неуклюжести предлагаемого  перевода повинен не только отвыкнувший  от родной речи переводчик, но и дух  языка, на который перевод делается. За полгода работы над русской  «Лолитой», я не только убедился в  пропаже многих личных безделушек и  невосстановимых языковых навыков  и сокровищ, но пришел и к некоторым  общим заключениям по поводу взаимной переводимости двух изумительных языков. Телодвижения, ужимки, ландшафты, томление деревьев, запахи, дожди, тающие и переливчатые оттенки природы, все нежно-человеческое (как ни странно!), а также все мужицкое, грубое, сочно-похабное, выходит по-русски не хуже, если не лучше, чем по-английски; но столь свойственные английскому тонкие недоговоренности, поэзия мысли, мгновенная перекличка между отвлеченнейшими понятиями, роение односложных эпитетов, все это, а также все относящееся к технике, модам, спорту, естественным наукам и противоестественным страстям становится по-русски топорным, многословным и часто отвратительным в смысле стиля и ритма». 
 

Лекция 3. Литература Великобритании.  

1. Развитие  и обновление традиций философского романа. Снова «женская литература»: романы А. Мердок. «Черный принц» — философия любви. Неоплатонизм и экзистенциализм. «Шифры» романа.

   Айрис Мердок (1919 — 1999) — одна из сложных фигур в послевоенной английской литературе. Первой опубликованной книгой Мердок была работа о Ж.-П. Сартре «Сартр. Романтический рационалист» (1953). Литературное творчество Айрис Мердок начиналось как хобби, первый роман появился в 1954 году, когда ей был 35 лет.

   Романы  Мердок очень занимательны, имеют  хорошо развитую интригу. В сюжете широко используется мотив тайны. Мердок часто  обращается к изображению ситуаций исключительных, невероятных, что рассматривается в критике как проявление романтических тенденций в произведениях писательницы. Творческую эволюцию Мердок исследователи обычно связывают со сменой ее философской ориентации, с преобладанием трагических, мрачных или более светлых мотивов. Так в начале своего пути романистка испытывала влияние лингвистической философии («Под сетью»), а также экзистенциализма («Бегство волшебника»). Экзистенциалистские мотивы преобладают и в группе романов, относящихся к началу 60-х гг. («Колокол», «Отрубленная голова», «Единорог»). Эти произведения критики связывают с традициями английского готического романа второй половины XVIII в. Мердок широко использует в них мотив тайны, изображает неожиданные трагические смерти. Действие нередко происходит в замкнутом пространстве, например, в пределах одного дома, как в романе «Единорог».

   В конце 60-х — начале 70-х гг. у Мердок возникает интерес к философии древнегреческого мыслителя Платона, под влиянием которой писательница создает романы «Приятное и доброе», «Сон Бруно», «Черный принц». Она отбрасывает мистическое начало в философии Платона, отчасти модернизирует ее, делая акцент на учении Платона об Эросе, о любви как творческом начале жизни.

   Говоря  о философском содержании романов  Мердок, надо отметить, что особой глубиной оно не отличается. Философское начало проявляется в идейных спорах, которые ведут персонажи, в сюжетном развитии произведения, в конфликтной ситуации. Но, используя идеи того или иного учения, романистка сознательно упрощает их, приспосабливает к интересующей ее психологической или моральной и даже бытовой ситуации. В каждой используемой Мердок теории она пытается выделить то, что поддается непосредственному конкретному и художественному воплощению, с очевидностью обытовляются философские коллизии. Философия нередко подсказывает ей подходящую систему символов и лейтмотивов.

   Романы  Мердок 50-х годов — произведения одновременно философские и психологические. Философские в том плане, что проблемы смысла жизни изначально предопределили сущность центральной коллизии, построение сюжета.

   В 1961 году Мердок писала о том, что  литература взяла на себя некоторые задачи, которые раньше выполняла философия, — этими словами определяя направленность собственного творчества. Такого типа прозу можно отнести к той традиции художественной литературы, которая формулирует одним из своих заданий поиск истины. Герой романа всегда поставлен перед необходимостью разрешения сложной моральной дилеммы. К тому же он обязательно является носителем определенной жизненной философии. Именно она порой не позволяет ему принять правильное решение.

         В книгах, написанных после 1969 г., которые, несмотря на различия, составляют определенную целостность, наметилась новая тенденция. Это явное стремление автора расширить содержание своего творчества, отразившееся в углублении интереса к реальности, в утверждении первоочередной роли реальности в человеческой жизни.

   В таком ключе задуманы романы Мердок 70-х годов, романы не просто зрелого  и опытного прозаика, но, бесспорно, крупнейшего мастера современной литературы Запада, среди них лучшие — «Черный принц» (1973), «Дитя слова» (1975), «Генри и Катон» (1976), «Море, море» (1978).

   Герои ранних романов жили в особом мире Мердок, а не в мире реальной, тем более социальной действительности, этот особый мир Мердок часто оказывается миром абсурдного вымысла. Герои Мердок 70-х годов обращены к действительности. Она пишет не просто интеллектуальную и психологическую прозу, но прозу нравоописательную и социальную.

   Интеллектуальная, философская сторона романов  Мердок также усложнилась. Символика вкладывается в предметы, окружающие героя, метафоры становятся просто неисчерпаемыми, идеи отягощены литературными аллюзиями от Шекспира до Томаса Стернза Элиота и аллюзиями философского характера от Платона до Витгенштейна. 

2. Романы  Дж. Фаулза: игры с литературной традицией  и проблемы жанра.

   Первый  же опубликованный роман Джона Роберта  Фаулза  (1926—1999), «Коллекционер» (1963), принес ему успех и избавил от необходимости зарабатывать на жизнь учительским трудом. До конца 1960-х годов вышли в свет еще два романа, крупных по объему и дерзких по замыслу, — «Волхв» (1965; перераб. вариант 1977) и «Женщина французского лейтенанта» (1969).

   Роман «Коллекционер» вышел в свет, когда  его автору шел 38-й год. Хотя эта  книга явилась литературным дебютом  Фаулза, все в ней говорило о  том, что написана она рукой зрелого  мастера, художника со сложившимися мировоззренческими принципами, литературными  пристрастиями и эстетическими  установками. В этом романе четко  обозначился круг тем и проблем, к которым на протяжении своего творческого  пути Фаулз не раз будет возвращаться: это — темы самоопределения личности, свободы, выбора и ответственности, проблемы «подлинного» и «неподлинного» существования, взаимоотношений искусства и жизни, искусства и морали, собственничества и красоты. «Коллекционер» — роман о преступлении. В основе фабулы — знакомый каждому читателю с детских лет сказочный мотив похищения красавицы чудовищем. На чисто событийном, фабульном уровне книга Фаулза может быть (а поначалу и была) воспринята как психологический криминальный роман, широко использующий сформированные массовой культурой механизмы читательского восприятия, — прием, вполне оправданный тем, что один из протагонистов романа, Фредерик Клегг, воспитан на культуре именно такого сорта. Вместе с тем «Коллекционер» имеет и другой, куда более важный философско-символический уровень и по своим жанровым параметрам в гораздо большей степени подходит под определение интеллектуального романа-притчи, затрагивающего сущностные вопросы бытия и сознания.

   По  итогам общенационального опроса британцев  под названием «Большое чтение», проведенного в 2004 году, роман Джона  Фаулза «Волхв» вошел в сотню  самых популярных и читаемых книг в Великобритании. Совершенно неясно, как, оставляя читателю просторы мыслить, автор умудряется наполнить память огромным количеством фактов, как  из истории человечества так и из истории видов.

   Удостоенная престижной литературной премии книга  «Женщина французского лейтенанта», по мнению многих критиков, лучшее произведение Фаулза. Это одновременно экспериментальный  и исторический роман, переносящий  читателей в досконально воссозданный викторианский мир, но ни на минуту не позволяющий им забыть о том, что  они — современные люди и отделены от происходящего огромной исторической дистанцией. Роман «Женщина французского лейтенанта» демонстрирует как уважение  Фаулза  к классической традиции викторианского романа, так и тонкую стилизацию, которая оживляет эту традицию. Оставляя открытым финал, писатель дает возможность читателю самостоятельно «дописать» произведение, потому что, отделясь от автора, роман приобретает автономные свойства и принадлежит всем.

   Ведущим постулатом Фаулза, который проявляется  в его произведениях, является убеждение, что достичь свободы можно  при условии раскрепощения сознания. Вершинами эстетических достижений человеческой мысли Фаулз считает  «Одиссею» Гомера и «Бурю» Шекспира. Писатель ориентируется на гуманистические  образцы классической литературы, но при этом легко обращается с традиционными  текстами, зачастую использует в качестве основы миф, помогающий воссоздать внутреннее «я», обладающее глубинной, генетической памятью.

   Весной 1979 года журнал «Иностранная литература»  в № 3 опубликовал повесть  Фаулза  «Башня из черного дерева». Герой  «Башни из черного дерева», Дэвид, благополучный  художник, прибывает в загородное имение художника забытого и стареющего. После пребывания там у него полностью  меняется мировоззрение, он прозревает и ощущает свою посредственность и серость. Помимо сюжетных ходов, понимание глубинного смысла новеллы заложено в разговорах об искусстве, которые ведут персонажи.  Фаулз выстроил произведение таким образом, что все происходящее является лишь поводом для выражения его художественной концепции.

   Ныне, спустя почти пятьдесят лет после  дебюта,  Джон   Фаулз  представлен  у нас по высшей категории. Все  его основные сочинения переведены на русский. В течение десяти лет (1985 — 1995)  Фаулз устойчиво входил в число самых издаваемых-покупаемых-читаемых-комментируемых. 

3. Романы-притчи У. Голдинга (богоискательство и богоборчество  в «Шпиле»).

   Уильям  Голдинг многие годы занимал особое место в литературе Великобритании. Он вошел в литературу в 1954 г., выпустив нашумевший роман «Повелитель мух». За ним последовали «Наследники» (1955). Следующие романы Голдинга — «Воришка Мартин» (1956), «Свободное падение» (1959), «Шпиль» (1964) и «Пирамида» (1967). После выхода трех аллегорических повестей «Бог Скорпион» (1971) Голдинг надолго замолчал. В 1979 г. появился его новый роман «Зримая тьма», а вскоре после него «Ритуалы инициации» (1981).

   То, что можно уже назвать «голдинговской темой» (или, может быть, точнее, «голдинговским мотивом», поскольку темы из романа в роман менялись), родилось в первой нашумевшей книге писателя «Повелитель мух» — книге об одичании цивилизованных английских подростков, оказавшихся в результате кораблекрушения на пустынном острове посреди океана.

   Неповторимым  художественным своеобразием отличается и «Шпиль» (1964) — одно из самых  значительных произведений Голдинга. По сравнению со всеми предшествующими  романами Голдинга «Шпиль», пожалуй, наиболее прочно прикреплен к реальной английской почве и обладает некоторыми приметами  исторического романа, хотя и примыкает  вместе с тем к жанру романа-«притчи», столь характерному для этого писателя. История создания солсберийского собора послужила, по всей вероятности, лишь первым, исходным толчком к созданию этого романа. Самого писателя более занимает другое — те люди, которые строили шпиль Их психология, их взаимоотношения, борьба и конфликты, их победы и поражения — вот что составляет главное содержание романа.

   Говоря  о своем романе, сам Голдинг  называет главной его проблемой  — проблему творческого порыва и  его воплощения. История шпиля, понятая  таким образом. означает в обобщающем плане романа-«притчи» трагедию субъективного вдохновения творца, которое находит для себя адекватное воплощение лишь ценой величайших жертв и мук. Шпиль возносится к небу, но основание его запятнано кровью н грязью.

   Постройка шпиля оказывается не только воплощением  религиозного идеала, но и победой  человеческого разума и уменья, новаторским  переворотом в строительном мастерстве.

   Как обычно у Голдинга, этот роман многозначен.

   Шпиль, воздвигнутый Джослином, не просто чудом  вознесся ввысь: в нем слиты земля  и небо, люди и ангелы, нравственное падение и вера. И, быть может, согласие противоречивых начал, воплощенное  в нем, есть попросту согласие с той  мыслью, что все дела человеческие — даже творимые во славу божию  — двойственны по природе своей.