Организация социальной помощи неполным семьям

У ученых не вызывает сомнений вопрос о материально-бытовых проблемах, порождаемых разводом, обусловленных наличием одного трудового дохода в семье. Признается, что если в советский период в условиях социалистического государства вопрос о материальном обеспечение детей в случае отсутствия отца решался положительно, то сегодня он является одним из трудноразрешимых. Как следствие, в научной литературе неоднократно поднимается вопрос об эффективности воспитания и социализации в неполной семье. Среди исследователей распространено положение о более низком воспитательном потенциале семей с одним родителем по сравнению с обычными, в результате чего они чаще, чем полные, не обеспечивают детям нормальной адаптации. Аргументируя подобную точку зрения, и теоретики, и практики приводят данные о проблемах поведения у детей из неполных семей; о более низкой успеваемости и слабо развитом стремлении к достижениям; о повышенном детском аморализме и преступности в неполных семьях; о более высоком уровне конфликтности отношений между матерью и детьми.

Но среди исследователей существует и иная точка зрения, основанная на переходе от общего анализа к конкретным условиям жизнедеятельности той или иной семьи, в результате отмечена недооценка того факта, что эта за полная семья с позиции успешности брачно – семейных отношений и качественного воспитания личности. Полная семья, по мнению этой группы ученых, еще не гарантирует отсутствие трудностей в воспитании и социализации ребенка, она лишь создает предпосылки для успеха, а не гарантирует успех. Подтверждением неоднозначности оценок эффективности социализации в условиях полной семьи служат данные А.М.Демидова, отмечающего более низкую успеваемость и проблемы поведения у детей из неполных семей, но одновременно подчеркивающего, что дети одиноких матерей с высшим образованием учатся лучше, чем их сверстники из полных, но менее образованных семей. Кроме того, учеными фиксируется некоторое снижение авторитета и воспитательной роли отца и так называемая «скрытая безотцовщина» в значительной части полных семей. Конечно, исследователи указывают на связь между эффективностью, своеобразием воспитания в неполной семье и дополнительными трудностями, испытываемыми матерью в воспитательном процессе. Однако В.М.Целуйко, А.В.Василенко и другие отмечают, что состав семьи (полная-неполная) отнюдь не фатально коррелирует с отклонениями и аномалиями в поведении детей, отсутствие отца – не столько причина, сколько предпосылка нарушений в психическом и личностном развитии, решающую же роль играет личность матери, воспитывающей ребенка без мужа, ее способность в трудных условиях выбрать нужный курс, противостоять тем менее благоприятным, чем в полных семьях, обстоятельствам, в которые она поставлена. Поэтому, говоря об эффективности (неэффективности) воспитания в неполной семье, имеет смысл исходить из двух принципов: 1) на основании неудачного опыта той или иной неполной семьи не стоит выводить окончательные и «глобальные» заключения; 2) даже основываясь на удачном опыте отдельно взятой неполной семьи, не следует упрощать возможности воспитания и превращать ее в норму и, более того, в эталон.

Здесь нельзя не согласиться с Э.В.Соколовым и Б.Н.Дуковичем, которые с одной стороны, признают, что «воспитательное воздействие семьи зависит от ее состава, так как структурные изменения в семье вызывают расширение или сужение семейных взаимодействий и создают иные условия для воспитания». В частности, в неполных семьях создается особая система взаимоотношений между матерью и ребенком, формируются образцы поведения, представляющим собой альтернативу нормам и ценностям, на которых основывается институт брака. Но, с другой стороны, по мнению этих же ученых, «неполнота семьи далеко не единственная причина возможного отклоняющегося поведения детей и, что еще важнее, действующая не сама по себе, а лишь в сочетании с другими факторами, такими, как престиж семьи в ближайшей окружающей среде, нравственный климат, материально – бытовая обеспеченность, культурный уровень родителей». То есть, сравнивая воспитательный потенциал полной и неполной семей, необходимо исходить из более сложных, часто неочевидных взаимосвязей и взаимозависимостей.

Очень часто в литературе все  семьи с детьми, находящимися на попечении одного родителя объединяются под единым термином «неполная семья». Между тем эта группа включает в себя: семьи, потерявшие кормильца, одиноких матерей, разведенных, находящихся под следствием и осужденных родителей, а также семьи прародителей с внуками. В каждом типе семей возникают свои специфические проблемы, создаются различные условия и предпосылки для воспитания. Возможности для развития детей ставятся в каждой семье в зависимости от отношений между ее членами, от педагогической культуры родителей и родственников, от особенностей социального окружения, а также (в последние годы особенно) от материального благосостояния семьи. Усиливаются различия семей по степени адаптации к изменяющейся социально – экономической ситуации, по уровню и качеству жизни. Они становятся еще более ощутимыми в условиях коммерциализации культуры, систем здравоохранения и образования. К тому же одни и те же, казалось бы, трудности по – разному осложняют жизнь неполных семей того или иного типа, что подтверждает проведенный вторичный анализ работ ведущих специалистов в области социологии семьи, результаты которого сведены в таблицу 1.2.

Таблица 1.2.           

Особенности реакции различных  категорий неполных семей на социальные раздражители

Окончание таблицы

Возможен и более глубокий анализ специфических проблем разведенной семьи, по сравнению с другими неполными семьями. В таблице 1.3. дифференцированы общие и особенные, по мнению большинства экспертов (специалисты по социальной работе, психологи, педагоги, медики, юристы, сталкивающиеся с проблемами детей переживших развод родителей) и разведенных родителей, выступивших в качестве респондентов, проблемы разведенной семьи как вида неполной семьи.

Таблица 1.3.

Разведённая семья, как вид неполной семьи.

Представленное в таблице 1.3. разделение основано именно на мнение большинства  участников опроса. Интересно, что по поводу сохранения возможности участия другого родителя в воспитании детей и проблем взаимоотношений ребенка с отчимом (мачехой) при живом отце позиции опрошенных разошлись. В первом случае эксперты считают, что эта особенность более характерна для разведенных семей с детьми, нежели для других типов неполных семей, респонденты же склонны считать, что она присуща исключительно разведенным семьям. Во втором случае ситуация обратная. Отметим также, что как характерные для всех неполных семей обозначают большинство экспертов проблемы взаимоотношений воспитывающего родителя и ребенка, в то время как, с точки зрения респондентов, они более выражены в семьях, переживших развод.¹³

Долговременная тенденция роста  разводов и, как следствие, рост доли материнских семей порождают  проблему материального обеспечения детей, оставшихся без отцов, так как почти в 99% случаев дети остаются с матерью. Повышенный риск бедности детей в неполных семьях не в последнюю очередь связан с недостаточным размером и часто нерегулярностью выплаты алиментов, которые призваны хотя бы частично компенсировать снижение дохода семьи после распада брака. Однако проблема воспитания детей в материнских семьях не ограничивается лишь материальными трудностями. Важно, чтобы отцы принимали участие не только в материальной поддержке детей, но и в их воспитании.

Законодательство Российской Федерации  о браке и семье 1969 года устанавливало право родителя, не живущего с детьми после развода, общаться с ним и его обязанность принимать участие в воспитании детей. Однако последний пункт всегда присутствовал в законе скорее как декларативный, видимо по этому он был исключен из новой редакции Семейного кодекса РФ о браке и семье, принятом в 1995 году. Эти два документа едины в одном – отцы (именно они в большинстве случаев являются родителями, не живущими с детьми после развода) имеют право принимать участие в воспитании детей, матери не должны им в этом препятствовать, при условии, если это не наносит «вред физическому и психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию». Все спорные вопросы решаются в судебном порядке. Таким образом, законодательство, четко устанавливая финансовые взаимоотношения отцов и детей (алименты, размер которых зависит от заработной платы родителя и составляет 25% на одного ребенка, 33% на двух детей и 50% на трех и более детей), оставляет вопрос об участии отцов в воспитании детей без какой-либо регламентации. Отцы могут общаться с детьми, и частота встреч зависит от их желания и характера отношений между бывшими супругами. Исследования, проведенные профессором Н.Юркевичем в 70-е годы, показали значительное отделение отцов от их детей после развода, т.к. большинство из них не видятся между собой. Что изменилось в этой ситуации в наше время? Каково участие отцов в воспитании детей после развода? Как часто отцы встречаются со своими детьми, и где это происходит? Насколько сложные отношения между родителями в период развода, а также повторный брак одного из них влияют на возможность встреч отцов и детей?

На эти вопросы авторы попытались дать ответы на базе анализа двух обследований, проведенных среди разведенных женщин и по аналогичной программе среди разведенных мужчин. Исследование  проведено в 6 крупных городах европейской части России. Объем выборки составил 1215 разведенных женщин и 1249 разведенных мужчин. Опрошенные не являются бывшими  супругами, это две независимые выборки, которые, однако, не имеют статистически значимых различий по базовым характеристикам.¹⁴

В анкете для мужчин ставился вопрос: «Как часто Вы видите своих детей?», а в анкете для женщин – «Как часто Ваш бывший муж видит детей?», имея в виду ситуацию на момент опроса. Естественно предположить, что частота встреч зависит от давности развода, т. е. чем больше времени прошло с момента развода, тем реже встречи с детьми. Вторым важным фактором частоты встреч выступает географическая удаленность: встречи значительно более часты, если отец живет в том же городе, что и дети.

В среднем по ответам мужчин треть  из них часто видят своих детей, почти половина встречается с ними лишь изредка, а 17% не видят их вообще. Картина несколько меняется, если отец живет в том же городе, что и его дети. Это относится, прежде всего, к случаям отсутствия каких-либо встреч – 11,7%, а также к частым контактам – 38,4% при практически неизменной доли редких встреч. С течением времени, прошедшего после развода, встречи становятся менее частыми, и это не зависит от места проживания отца. Интересно, что отсутствие контактов с детьми у отцов, живущих с ними в том же городе, стабильно во времени (11-12%), что говорит о существовании, помимо временного, других факторов, влияющих на частоту встреч.

Таким образом, только треть отцов, если судить по их собственным ответам, достаточно часто видят своих детей и могут в какой-то мере заниматься их воспитанием. Ответы женщин на аналогичный вопрос существенно отличаются от ответов мужчин, они в два раза чаще говорят об отсутствии каких-либо отношений отца и детей (34,9% против 17,2%); соотношение не меняется даже в ситуации проживания супругов в одном городе (26,3% против 11,7%). Такое различие в ответах довольно трудно интерпретировать. Одним из воз-

можных объяснений может служить  неодинаковое понимание мужчинами  и женщинами слова «видеть» ребенка. Женщины, скорее всего, вкладывают в  это слово более широкий смысл  – «заниматься» с ребенком. Кроме  того, ответы мужчин о месте, где они встречаются с детьми, показывают, что примерно в трети случаев это происходит на улице или у школы, в доме родителей мужа и т.п., и о таких встречах мать может не знать. С течением времени после развода частота встреч меняется, чаще в сторону снижения участия отцов в воспитании детей. Мужчинам был задан специальный вопрос об изменении частоты встреч с детьми на момент опроса по сравнению с периодом непосредственно после развода. В 43-45% случаев встречи стали более редкими, хотя происходили и противоположные изменения в 12 – 13% случаев частота встреч увеличивалась. По ответам мужчин полное отсутствие встреч с детьми с момента развода отмечается лишь в 8% случаев, а в условиях проживания в одном городе – в 5%.