Особенностей статусного положения акцентуированных подростков с различными копинг-стратегиями

         Нас же будет интересовать акцентуации характера. По определению Личко, «акцентуации характера – это крайние варианты его нормы, при которых отдельные черты характера чрезмерно усилены, отчего обнаруживается избирательная уязвимость в отношении определённого рода психогенных воздействий при хорошей и даже повышенной устойчивости к другим» [43].

         Чаще всего акцентуации характера проявляются именно в подростковом возрасте. В обычных условиях наличие той или иной акцентуации не всегда заметно окружающим, не проявляется в отклонениях поведения и не препятствует благополучной социальной адаптации. Однако, под влиянием стрессов, психотравмирующих ситуаций, жизненных трудностей, которыми достаточно богат подростковый возраст, лица с акцентуациями могут декомпенсироваться. При этом каждый тип акцентуации характера имеет своё «слабое место» и оказывается наиболее чувствительным  и уязвимым в отношении специфических психических травм и жизненных трудностей.

         Приведём описание типов акцентуации характера у подростков (по Личко), выделяя наиболее основные признаки:

Главной особенностью гипертимного типа акцентуации является приподнятое настроение, высокий жизненный тонус, активность и предприимчивость. Такие подростки отказываются подчиняться чужой воле, плохо переносят дисциплинированные требования, к правилам и законам относятся легкомысленно, легко могут переступить грань между дозволенным и запретным. Они не любят одиночества, тянутся в компанию сверстников: стремятся к лидерству, незлопамятны, отходчивы, неразборчивы в выборе знакомств, в общении не испытывают робости, тянутся к приключениям, риску. При хороших способностях успеваемость может быть неровной (из-за неусидчивости, невнимания, отвлекаемости, неаккуратности, недисциплинированности).

Подростки циклоидного типа характеризуются частой сменой настроения, когда фазы подъёма и спада настроения сменяют друг друга. В субдепрессивной фазе фон настроения снижен, отмечаются вялость, упадок сил, повышенная раздражительность. В гипоманиакальной фазе бросаются в глаза активность, живость, легкомыслие, тяга к наслаждениям. Подростки данного типа избегают компаний, переживают тяжело неудачи и неприятности, плохо переносят резкую ломку стереотипов жизни (переезд, смена учебного заведения и т.д.).

Отличительной особенностью лабильного типа является крайняя изменчивость настроения. Самые незначительные события окружающей жизни оказывают на подростка существенное влияние. Малейшая неприятность способна погрузить его в мрачное настроение, а приятные события или только их перспектива – поднять настроение, вернуть веселье. От настроения данного момента зависит самочувствие, сон, аппетит, работоспособность.

Основными чертами же сензитивного типа является повышенная чувствительность и чувство неполноценности. В детстве это выражается в разнообразных страхах (темноты, животных), робости и скованности, боязни любых видов проверок и испытаний. В младших классах медленно привыкают к новому коллективу, в другой переходят неохотно. Учатся обычно старательно, но пугаются всякого рода контрольных работ. Трудности адаптации обычно начинаются с 16 лет. В этот период обостряются две главные черты сензитивного типа: чрезвычайная впечатлительность и чувство собственной неполноценности.

Подросткам с психастеническим типом присуща повышенная тревожность, мнительность, склонность к сомнениям. Психастеник постоянно во всём сомневается, для него трудно принять решение, поэтому он взвешивает каждый шаг, многократно перепроверяет и переделывает уже завершённую работу. Не любят перемен обстановки, новых предметов, незнакомых людей.

В подростковом возрасте все шизоидные черты обостряются. Особенно заметными становятся замкнутость, духовное одиночество, своеобразие и необычность в выборе занятий и увлечений. Внутренний мир почти всегда закрыт от посторонних взоров. Такие подростки не склонны сопереживать, эмоционально холодны. Им недостаёт интуиции.

Особенностью эпилептоидного типа является склонность к возникновению периодов злобно-тоскливого настроения. С этим настроением тесно связаны напряжённость аффекта, взрывчатость, агрессивность. Для них характерны мелочная аккуратность, выполнение всех правил, даже в ущерб делу, педантизм, исполнительность, часто показная. В группе стремятся не к лидерству, а к властвованию над сверстниками.

Безграничный эгоизм и «жажда признания» являются характерной чертой истероидного типа. Подростки этого типа очень чувствительны к реакциям других людей, легко перестраиваются, вживаются в любую роль, стремятся любой ценой добиться внимания, восхищения, удивления, сочувствия или даже ненависти, не переносят только безразличия к своей персоне. В общении со сверстниками претендуют на роль лидера, оказываются вожаком «на час».

Лица неустойчивого типа слабовольны, внушаемы, легко поддаются чужому влиянию, особенно дурному. Внушаемые и безвольные, они не имеет собственных положительных целей и стремлений, а все их поступки определяются случайными внешними обстоятельствами. Завистливые и бесхарактерные, они часто попадают в дурные компании, бросают учёбу.

У детей с астено-невротической акцентуацией характера с детства обнаруживаются признаки невропатии: беспокойный сон, плохой аппетит, ночные страхи, пугливость, плаксивость. В подростковом возрасте разворачивается астено-невротическая акцентуация. Главные черты: повышенная утомляемость, раздражительность и склонность к ипохондрии (фиксации на своём здоровье).

Главная черта лиц с конформным типом – постоянное и чрезмерное подчинение мнению близких людей. Они живут по правилу: думать как все, поступать как все, стараться, чтобы всё было у них как у всех. Лишены индивидуальности в поступках и суждениях.

Необходимо сказать и о связи нарушений общения с акцентуациями характера.

         Нарушение межличностного общения – это обоюдное осложнение общения и обострение отношений, психологическая сторона которого обусловлена предрасполагающими личностными свойствами общающихся [21]. Нарушение общения – это пагубная для отношений смесь дефектного и одновременно деструктивного взаимодействия. Мотивация такого взаимодействия часто бывает неосознанно враждебной и разрушительной.

         Нарушение общения, неспособность к глубокому контакту свойственны людям с определённой личностной направленностью и особой структурой характера. Типичным примером нарушений и является взаимодействие акцентуированных личностей.

         Удовлетворительная адаптация акцентуированных личностей проявляется в безошибочном выборе партнёра для совместной работы и отдыха.

         Исследование В.В.Юстицкого [79], где участвовали подростки разного типа акцентуаций, обнаружило, что в трудных ситуациях истероиды выбирают себе в компанию представителей лабильного, психастенического и циклоидного типов, поскольку те не мешают удовлетворению истероидного эгоцентризма и в силу неуверенности, низкой самооценки представляют собой благоприятную почву для развёртывания поведения.

         «В лабильном подростке истероида, видимо, привлекает, прежде всего, способность к «бескорыстности», умение любить других, отсутствие лидерских претензий. Это качество создаёт наиболее благоприятные условия для проявления эгоцентрической мотивации истероидных людей и особенно любви к себе. От лабильного (и во многом близкого циклоида) он может получить больше всего столь нужных ему проявлений внимания и симпатии. Выполнять ответственное задание лучше с психастеником, который всегда серьёзно относится к делу, имеет чувство ответственности за двоих и доводит всё до конца. На необитаемом острове интереснее быть с другим истероидом, фантазия которого приятно дополнила бы его собственную» [79].

         Важно подчеркнуть, что особенности взаимодействий людей с различными типами акцентуаций характера проявляются в сфере неформального общения.

         И в заключение скажем, что акцентуации характера лежат в основе многих дефектов общения. Поэтому так сложно отучить ребёнка от демонстративности или излишней самоуверенности, от упрямства или стремления во всём поддакивать, привычке не смотреть в глаза при разговоре или теребить своё ухо, почёсывать нос, разговаривать на повышенных тонах или, наоборот, говорить едва слышно. Эти и другие дефекты общения становятся чертой характера, поведенческой привычкой, зачастую выступают в роли спасательной ширмы, за которой скрываются неуверенность, напряжение, тревога.

        Кроме того, что в подростковом возрасте происходит заострение некоторых черт характера, необходимо отметить и то,  что особое влияние на развитие общения и взаимоотношений подростков оказывают механизмы психологической защиты, которые будут рассмотрены нами ниже.

1.3. Понятие психологической защиты в трудах зарубежных и отечественных исследователей

Психологическая защита как особое психологическое явление, была первоначально изучена Зигмундом Фрейдом. Термин «психологическая защита» впервые появляется в работе «Защитные нейропсихозы» (1894) и трактуется как техника борьбы личности с неприятными  и непереносимыми для сознания мыслями и представлениями, при помощи их минимизации или полном вытеснении из сознания; как особый механизм, ослабляющий напряжение интрапсихического конфликта между бессознательными импульсами и интериоризованными требованиями внешней среды [19].

По его представлению, психологическая защита – это совокупность действий, стратегия, направленная против нарушения Я – психического «органа равновесия», связующего центра различных психических процессов. Защита обращена против внутренних угроз, внутреннего возбуждения и связанных с ним воспоминаний, фантазий, аффектов. Механизмы защиты, являются врожденными, запускаются в экстремальной ситуации, когда возникает угроза проникновения в сознание каких–либо представлений, несовместимых с Я, что и подчеркивал З. Фрейд, говоря о психоневрозах защиты: «… различные невротические расстройства обусловлены действиями Я, его стремлением освободиться от своей несовместимости с тем или иным представлением» [72] .

Пусковым механизмом для активизации защиты служит повышение уровня тревожности, возникающей, когда подавленные желания или воспоминания, пытаются вернуться в сферу сознания. Таким образом, психологическая защита выступает как средство разрешения конфликта между сознанием и бессознательным, то есть выполняет функцию «снятия внутреннего конфликта» и регуляцию поведения человека, повышая его приспособляемость и уравновешивая его психику. Включение механизмов защиты сопровождается ощущением облегчения, снятием напряжения и может привести к появлению стабильных структур, способных длительно функционировать и активизироваться в сходных состояниях.

Согласно теории З.Фрейда, бессознательное и сознание находятся в конфликте, а защита реализует взаимоотношения между ними в этом конфликте. Сознание воздействует на бессознательное посредством вытеснения, что является защитой сознания от неприемлемых инстинктивных влечений. Бессознательное воздействует на сознание, посредством способов защиты, которые трансформируют вытесненные влечения в формы, приемлемые для реализации в поведении и сознании.

Работу Зигмунда Фрейда о механизмах защиты продолжила его дочь Анна Фрейд. В 1936 году в книге «Психология Я и защитные механизмы» она развила психоаналитические идеи о механизмах защиты и показала их роль в формировании психики и личности. По ее мнению, механизмы защиты – это сопряженные с Я автоматические бессознательные механизмы, обеспечивающие защиту личности. «Это деятельность Я, которая начинается, когда Я подвержено чрезмерной активности побуждений или соответствующих им аффектов, представляющих для него опасность, они функционируют автоматично, не согласуясь с сознанием». В своей работе А.Фрейд дает подробное описание таких механизмов защиты как вытеснение, отрицание реальности, подавление, фиксация, изоляция, регрессия, проекция, идентификация, реактивное образование, сублимация, замещение, сновидение и рационализация [72].

Инстинктивные требования, от которых защищается Я, довольно часто одинаковы, но причины, по которым Я считает их опасными, могут изменяться. Мотивы защиты, выделенные А.Фрейд, - это тревожность Сверх-Я в неврозах взрослых, тревога в детском неврозе и инстинктивная тревога.

1.                  Тревожность Сверх-Я заключается в том, что некоторые инстинктивные желания стремятся проникнуть в сознание и достичь удовлетворения при помощи Я, которое не сопротивляется этому. Однако Сверх-Я протестует и заставляет Я вступать в борьбу против инстинкта, не рассматриваемого им как опасного.

2.                  Объективная тревога заключается в том, что Я маленького ребенка сражается с инстинктами не добровольно. Его защита активизируется не собственными чувствами, а потому, что Я видит в инстинктах опасность из-за того, что воспитавшие ребенка запретили их удовлетворение и их вторжение влечет за собой опасность наказания.

3.                  Инстинктивная тревога заключается в страхе перед силой инстинктов, если Я чувствует, что защита Сверх-Я покинула его, а требования инстинктов становятся слишком сильными.

Кроме того, А. Фрейд разделила механизмы защиты на группы, выделяя перцептивные, интеллектуальные и двигательные автоматизмы, которые обеспечивают последовательное искажение образа реальной ситуации для ослабления, травмирующего эмоционального напряжения. Однако представления о среде искажаются минимально, то есть находятся в предельно возможном соответствии с реальностью, и в результате нежелательная информация может игнорироваться, забываться или интерпретироваться удобным для человека образом.