Психологические характеристики социальной идентичности во взаимосвязи со стратегиями поведения в конфликте старших школьников

Кооперативная взаимозависимость для удовлетворения индивидуальных потребностей также может найти объяснение с альтернативных позиций. Пруит, Киммел и Дэйвис обобщили условия, при которых кооперация усиливалась (снижение социальной дистанции, степень межличностного контакта, публичность, ожидание кооперативных намерении от партнера и т. д.) [47,   с. 118]. Тернер трактует эти признаки как условия повышения рельефности категории, объединяющей участников взаимодействия. Снижение конфликта между группами в экспериментах Шерифа тоже может быть объяснено не развитием кооперативных связей, а растворением межгрупповых границ и затем формированием большой объединяющей группы.

Анализ результатов, полученных в экспериментах с  матрицей "Дилемма узника", является косвенным подтверждением сказанному. Тернер делает вывод о том, что кооперация "видимо, зависит от развития индивидов в нечто такое, что мы можем назвать единством, или коллективной психологической единицей".

Подход, основанный на межличностном взаимодействии, не дает удовлетворительного объяснения, например, феномена высокой конформности в ситуации, где не было ни контроля со стороны группы, ни неопределенности информации. Невозможно получить удовлетворительное объяснение феномена влияния конфронтирующего меньшинства [45, с. 31]. Но противоречия исчезают, если мы допустим, что ситуация неопределенности физических стимулов складывается не на основе характеристик объективной реальности, а в отсутствие согласия с теми людьми, с которыми такое согласие ожидалось, т. е. с категоризованными подобно.

Тернер приходит к выводу, что ни традиционные подходы  к изучению групповых явлений, ни теория социальной идентичности не дают удовлетворительного объяснения группового феномена, ибо вышеперечисленные факты не являются необходимыми условиями формирования группы.

Анализ теории идентичности при всей бесспорной важности процессов идентификации оставляет нерешенными ряд проблем. Как объяснить факт существования групп при неудовлетворительном интергрупповом сравнении или при полной возможности индивидуальной мобильности? Почему при отсутствии реальной возможности для межгруппового сравнения, в частности в экспериментах, связанных с поиском "минимального основания" для формирования группы, происходила идентификация с группой и межгрупповая дискриминация? Наконец, межгрупповой/межиндивидуальный континуум показывает, что идентичность начинает работать и действует постоянно там, где поведение становится строго межгрупповым. Но обычно реальная ситуация сложнее, чем ее конструируют в экспериментах.

Эти логические противоречия теории социальной идентичности Тернер разрешает следующим образом: он "переворачивает" каузальную связь между социальной идентичностью и интергрупповым поведением. "Если мы проведем различие между личностной и социальной идентичностью и допустим, что самовосприятие изменяется вдоль континуума, определяемого этими двумя формами самоопределения, можно увидеть, что перемещение вдоль этого континуума идентичности будет вызывать социальное поведение или как межиндивидуальное, или как межгрупповое". То есть межгрупповое поведение — результат, а не причина самовосприятия. Это вводит процесс формирования социальной идентичности в рамки процесса самокатегоризации. Разделение персональной и социальной идентичности позволяет показать целесообразность деперсонализации и стереотипизации группового членства как основы для категоризации внешних групп.

Предложенная  концепция позволяет утверждать, что социальной категоризации, даже в том случае, если она исходит извне, но принимается субъектами отношений, вполне достаточно для группового формирования и возможного дискриминационного поведения. "„Они", видимо, любят людей „своей" группы только потому, что те — члены ингруппы, а не из-за особых качеств индивидов, которые входят в группу".

Логика рассуждений  приводит Тернера к формулированию следующего понятия группы: "это совокупность индивидов, которые воспринимают себя как членов одной и той же социальной категории, разделяют эмоциональные последствия этого самоопределения и достигают некоторой степени согласованности в оценке группы и их членства в ней" [3, с. 23].

Тернер, развивая взгляды Тешфела, делает больший  акцент на ситуативности проявления социальной идентичности. И после этого приходит, как это уже говорилось, к выводу о том, что идентичность не является постоянной константой, что она ситуативна. Именно поэтому он акцентирует свое внимание на концепции самокатегоризации. Теория самокатегоризации Тернера генерализирует более частные положения его теорий, в том числе и теорию идентификации. Концепция самокатегоризации можно выразить следующими положениями [47, с. 120].

Первый блок включает 6 допущений и 3 гипотезы. В первых трех допущениях дается общее определение "Я - концепции" как системы когнитивных представлений о себе, доступных персоне. Активность подключения какой-либо специфической стороны "Я - концепции" зависит от ситуации, которая, преломляясь через психику субъекта, вызывает соответствующий образ "Я".

Следующие три  допущения затрагивают понятие  самокатегоризации:

1) наивысший,  отражает бытие человека в  целом; 

2) средний соответствует  межгрупповым отношениям (этот уровень  формирует социальную идентичность);

3) подчиненный основан на дифференциации среди ингрупповых членов (он формирует личностную идентичность).

Каждый более  высокий уровень полностью включает в себя предыдущий. Сравнение и категоризация стимулов возможны только после того, как найдено их подобие друг другу (после их сравнения) на более высоком, включающем уровне. А категоризация стимулов как идентичных предполагает их сравнение и дифференциацию на более низком уровне. Поэтому процессы сравнения и категоризации не могут существовать друг без друга.

Рельефность самокатегории повышает восприятие идентичности внутри данной категории и ее отличие по сравнению с другими категориями этого уровня. Увеличение рельефности категории подчиняется принципу метаконтраста и может быть оценено через соответствующий коэффициент, т. е. через отношение средней разницы, воспринимаемой между членами категории и другими стимулами, к средней воспринимаемой разнице между членами внутри категории. На мой взгляд, эта мера может оказаться очень удобной при оценке напряженности межгрупповых отношений.

Первые три  гипотезы отражают общие положения, лежащие в основе межгруппового  взаимодействия. Между восприятием  социальной и личностной идентичности существует обратная связь. Восприятие себя как члена ингруппы (отличного от членов аутгруппы) снижает восприятие себя как уникального индивида (отличного от членов ингруппы), т. е. происходит деперсонализация восприятия. Она непосредственно сопровождает процесс формирования группы. Деперсонализация приводит к тому, что люди начинают воспринимать себя и других как взаимозаменяемые, идентичные элементы одной категории. Это является предварительным условием возникновения таких феноменов, как сплоченность, этноцентризм, эмпатия, взаимовлияние и т. д. Но деперсонализация не означает утраты индивидуальности и не упрощает ее (скорее это переход к новому, более адекватному для данной ситуации уровню взаимодействия) и может рассматриваться как прибавка, а не потеря идентичности.

Следующий блок из трех гипотез посвящен условиям возникновения психологической группы.

Формирование  группы начинается с отнесения индивидами себя к некоторой общей для них категории, т. е. с деперсонализации. Наиболее вероятно это будет происходить в прямой зависимости от восприятия разницы между ними и другими людьми, иными словами — в зависимости от коэффициента метаконтраста.

В соответствии с принятой когнитивной ориентацией  Тернер уделил внимание формальным условиям актуализации межгрупповой категоризации. Рельефность категоризации является функцией взаимодействия между "доступностью" категории для восприятия субъекта и соответствием между характеристиками категории и воспринимаемой ситуацией [19, с. 31]. Доступность зависит от опыта субъекта и его мотивационной сферы. Соответствие бывает сравнительным, т. е. зависимым от степени метаконтраста, и нормативным — зависящим от того, насколько каждая категория ведет себя согласно ее стереотипным восприятиям.

Последний блок (3 допущения и 8 гипотез) посвящен последствиям возникновения психологической группы: сплоченности, межперсональной аттракции и этноцентризму.

Основная гипотеза формулируется следующим образом: "... люди оцениваются позитивно в той степени, в которой они воспринимаются как прототипные той самокатегории, в рамках которой они были сравнены". Другими словами, привлекательность индивидов, включенных в группу, растет в той степени, в которой они соответствуют прототипу. Однако она не является постоянной, а зависит от степени вовлеченности оцениваемого индивида в групповое членство и структуры тех измерений членства в группе, которые берутся для межперсонального сравнения. Привлекательность некоторой ингруппы в свою очередь зависит от ее прототипности по сравнению с аутгруппой. Групповая сплоченность прямо зависит от степени взаимно воспринимаемого подобия между собой и другими в отношении тех характеристик, за счет которых сформирована самокатегория. Сплоченность растет с рельефностью разделяемой категории — и, следовательно, с деперсонализацией групповых членов — и падает с ростом межперсонального привлечения.

Введение понятия "прототипный член группы", на наш взгляд, крайне важно, оно не только позволяет понять механизмы сплоченности и аттракции, но и дает возможность убедительно доказать, что групповая средняя не является корректным отражением группового мнения. Исследование позиции прототипа и соотнесение ее с предтестовой средней позицией в группе позволяет заранее предсказать направление и величину экстремизации мнения и реакций группы в процессе межгруппового взаимодействия.

Эпигенетическая теория Эрика Эриксона

Эрик Эриксон расширил понимание психоанализа, изучив методы воспитания детей в разных культурах, создавая психологические биографии выдающихся мужчин и женщин и анализируя взаимодействие психологического и социального развития. Теория Эриксона о периодах развития эго серьезно повлияла на психологию и смежные области научного знания. Он является и основателем современной психоистории. Работы Эриксона прочно базируются на психоаналитической теории: никто еще со времен Фрейда не сделал столько для разработки и применения принципов психоанализа в новых областях и для решения проблем современности. Постепенно Эриксон развил собственную оригинальную теорию, которая хотя и основывалась на психоаналитическом понимании, но существенно отличалась по охвату, концепции и расстановке акцентов. Его называли «недогматичным, эмансипированным фрейдистом». Эриксоновские понятия личности и кризиса личности стали обиходными и оказали определяющее влияние на все социальные науки. 
Эриксон — блестящий, проницательный теоретик и прекрасный писатель. В основе его работ лежит теория циклов человеческой жизни, модель, которая интегрирует рост и развитие человека от рождения до преклонного возраста. Основной вклад Эриксона в изучение личности заключается в том, что, наряду с фрейдовскими стадиями психосексуального развития, он, во-первых, показал, как человек одновременно проходит стадии психосоциального развития и стадии развития эго, и, во-вторых, доказал, что развитие личности продолжается всю жизнь и что каждая стадия развития может иметь как положительный, так и отрицательный результат [49, c. 182-184].

Ядро концепции  Эриксона составляет модель человеческого развития, разбитого на восемь стадий. Эта модель расширяет применение психоанализа, рассматривающего истоки всех травм в детском возрасте, и целиком охватывает цикл человеческой жизни. Каждая стадия состоит из психологических, биологических и социальных компонентов и основана на предшествующих стадиях.

Другим значительным вкладом Эриксона стало то, что  он первым разработал психоисторию и психобиографию — понятия, которые расширили кругозор клиницистов и дали возможность нового подхода к изучению личностей исторически значимых людей и оценке их влияния на общество. 
«Во время прохождения от одной стадии человеческого развития до другой мы должны сбросить защитную структуру Мы оказываемся нагими и ранимыми — и в то же время снова открытыми для нового, эмбриональными, готовыми к развитию в тех областях, о которых мы раньше и не подозревали» (Sheeny, 1977).

Свою модель стадий человеческого развития Эриксон называл эпигенетической (epigenetic model). Эта модель — первая психологическая теория, детально описывающая цикл человеческой жизни: детство, зрелость и старость. По Эриксону, психологический рост личности похож на развитие эмбриона. Понятие эпигенез подразумевает, что каждый элемент развивается над остальными частями. «Эпи» означает «над», а «генезис» — рождение (греч.). Модель Эриксона по структуре напоминает эмбриональное развитие, при котором возникновение каждой последующей стадии определяется развитием предыдущей. Все органы живого существа и их системы развиваются в определенные периоды времени и в заданной последовательности. Эриксон поясняет эпигенетический принцип так: «Все, что растет, имеет почву, из этой почвы поднимаются отдельные части, каждая из которых имеет свой срок роста, пока все части не поднимутся и не образуют единое функциональное целое» (Erikson, 1980). Эриксоновская схема человеческого развития имеет два исходных допущения:

«1. Человеческая личность развивается в соответствии с принципом постепенного нарастания готовности человека к тому, чтобы его вели вперед, и в зависимости от готовности общаться и взаимодействовать с расширяющимся социальным кругом.

2. Общество стремится  к такому устройству, чтобы предоставлять  людям целый ряд все новых и новых возможностей для взаимодействия, и при этом пытается сохранять и поощрять надлежащую скорость и надлежащую последовательность появления этих возможностей» [51, c. 270].

Каждая стадия характеризуется специфической  задачей развития, или кризисом, который должен разрешиться для того, чтобы человек перешел к следующей стадии. Силы и способности, развивающиеся в процессе его успешного разрешения, влияют на личность в целом. События до или после кризиса также могут отразиться на них. Однако, как правило, эти психологические способности сильнее всего бывают задействованы на стадии возникновения. Каждая стадия системно связана с остальными, и все стадии должны проходить в заданной последовательности. Таблица 1 взята из первого рассуждения Эриксона о восьми стадиях в книге «Детство и общество». Таблица иллюстрирует прохождение стадий во времени. Любое свойство существует в различных формах до и после его критической стадии. Например, в юности вера принимает одну форму, а в старости — другую. Обе базируются на чувстве доверия, развитом в детстве (см. таблицу П.4.1).