Милиция общественной безопасности

Рассматривая законодательное регулирование процессуальных форм взаимодействия следователя с органом дознания, нельзя не коснуться вопроса о поручении органам дознания проведения следственных действий по делам, по которым обязательно производство предварительного следствия. Такие поручения даются в письменной форме и обязательны для исполнения. Они могут содержать указания о производстве одного или нескольких следственных действий. К поручению могут прилагаться документы, которые необходимы для их исполнения, например, постановления о производстве обыска или выемки. Без поручения следователя сотрудники органа дознания не могут проводить следственные действия по уголовным делам, находящимся в производстве у следователя.

Поручения  следователя адресуются начальнику органа дознания, даются в письменном виде и являются для органа дознания обязательными. При этом, наличие в плане согласованных следственных действий и ОРМ пункта, предусматривающего проведение тех или иных следственных действий сотрудниками органов дознания, не освобождает следователя от обязанности направить начальнику органа дознания письменное поручение (указание) о проведении указанного в плане следственного действия. В противном случае производство сотрудником органа дознания следственного действия окажется неправомерным, а результаты его не будут иметь юридического значения.

В этой связи вполне закономерно возникает вопрос - какие именно следственные действия, и в каком объеме могут быть поручены органу дознания? Однако, уголовно-процессуальное законодательство не содержит подобного указания. Разрешение поставленного вопроса имеет большое значение с той точки зрения, что по поручению следователя орган дознания становится в положение надлежащего субъекта сбора доказательств по уголовному делу, не находящемуся в производстве у органа дознания. В этом смысле четкое установление пределов компетенции органов дознания имеет значение с позиции допустимости доказательств, полученных не следователем[76].

Вместе с тем, как показывает практика, следователи зачастую злоупотребляют своим правом и поручают органам дознания большое количество следственных действий, имеющих подчас весьма существенное доказательственное значение. Проведенное автором изучение уголовных дел и опрос практических работников следствия и уголовного розыска ОВД г.Твери показали, что чаще всего следователями сотрудникам органа дознания поручается проведение допросов свидетелей – порядка 40% от всех порученных следственных действий. Далее идут обыски – около 30%, выемки – 10%, допросы потерпевших – 6%, предъявления для опознания и осмотры – 5%.

Такое положение во многом объясняется тем, что УПК РФ предусмотрены жесткие сроки для выполнения следователем ряда процессуальных действий. Например,  для применения меры пресечения в виде заключения под стражу к лицу, задержанному по подозрению в совершении преступления, следователь должен в течение 40 часов с момента фактического задержания данного лица (ч. 2 ст. 94, ч. 3 ст. 108, ч. 3 ст. 128 УПК РФ): составить протокол задержания (ст. 92 УПК РФ); допросить подозреваемого (ч. 4 ст. 92 УПК РФ); собрать достаточные доказательства, дающие основания для обвинения данного лица в совершении преступления, вынести постановление о привлечении такого лица в качестве обвиняемого, предъявить его обвиняемому, немедленно допросить обвиняемого (ст. 171-173 УПК РФ), собрать материалы, подтверждающие обоснованность ходатайства о применении меры пресечения в виде заключения под стражу, возбудить перед судом соответствующее ходатайство (ч. 3 ст. 108 УПК РФ)[77].

Конечно, выполнить все эти процессуальные действия в столь короткий срок одному следователю бывает не под силу. А подобная ситуация позволяет следователю самому определять, что и в каких объемах он поручает выполнить сотруднику органу дознания. При этом следует отметить, что в своих поручениях следователи зачастую ограничиваются формальным перечислением поручаемых действий, не указывая мотивы, по которым он вынужден их поручить.

В результате, такие задания часто выполняются некомпетентно, со многими процессуальными нарушениями, что не только не приносит реальной пользы, но и может затруднить последующее собирание доказательств. Для разрешения обозначенной проблемы нами предлагается выработать и закрепить в законе условия, при которых будет оправдан объем следственных действий, поручаемый для исполнения органу дознания.

Нам представляется, что такое положение вещей не всегда справедливо и по отношению к сотрудникам органа дознания, которые, помимо выполнения поручений следователя, имеют и другие уголовно-процессуальные обязанности, возлагаемые на них законодателем.  Так, например, сотрудники службы уголовного розыска, при штатной численности, не превышающей 5% от числа сотрудников УВД, ежегодно проводят около 13000 доследственных проверок по сообщениям граждан о преступлениях, и принимают по ним решения в порядке статей 144 и 145 УПК РФ. Положение усугубляется тем, что почти 50% проверочных материалов не содержат информации о совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, т.е. по нашему мнению, не относятся к компетенции криминальной милиции, которая определена Законом о милиции и УПК РФ[78]. Таким образом, в ущерб эффективности расследования уголовных дел о тяжких и особо тяжких преступлениях  (как находящихся в производстве, так и приостановленных – примеч. авт.), сотрудники уголовного розыска несут большие дополнительные нагрузки, постоянно отвлекаются от выполнения своих основных задач по раскрытию тяжких и особо тяжких преступлений.

В любом случае, поручая оперативным сотрудникам проведение следственных действий, следователь должен иметь ввиду то, что это целесообразно делать лишь тогда, когда оно диктуется крайней необходимостью (одновременное проведение нескольких следственных действий  в разных местах, невозможность провести следственное действие в другом городе лично, по тактическим соображениям). Перекладывая же  свои обязанности на орган дознания, следователь  вызывает  негативное отношение со стороны его сотрудников, что на практике может привести, и, как установлено автором в ходе опросов сотрудников уголовного розыска ОВД области, систематически приводит к конфликтным ситуациям.

В этой связи теоретическое и практическое значение имеет разрешение вопроса о том, что может быть определяющим при выборе следственных действий, поручаемых органу дознания.

В юридической литературе по данному поводу высказаны различные точки зрения. Так, например, Г.Д. Луковников полагает, что следователь не вправе поручать производство наиболее важных действий, например допрос подозреваемого, обвиняемого[79]. Однако что понимать под наиболее важными следственными действиями - авторы не разъясняют. В.М. Быков, например, относит к важным следственным действиям такие, в ходе производства которых получены важные доказательства[80].

Однако при расследовании преступлений следователь не всегда имеет возможность предугадать результат следственного действия. Насколько доказательство оказалось ценным, можно судить после его оценки, сопоставляя с другими доказательствами. В любом случае это можно сделать после совершения следственного действия.

Нельзя забывать, что самый заурядный допрос может неожиданно обернуться получением очень важного, весомого доказательства. Поэтому, с нашей точки зрения, недопустимо делить следственные действия на важные и не важные. Такой критерий, как «важность» следственного действия, нельзя признать удачным, определяющим выбор следственного действия.

Ряд авторов полагают, что нельзя поручать органу дознания выполнение таких действий, которые следователь обязан во всех случаях выполнять сам[81]. Однако по смыслу уголовно - процессуального закона только следователь и должен производить следственные действия по уголовному делу, находящемуся у него в производстве, так как он является надлежащим субъектом расследования. Но именно в силу различных причин следователь не всегда может сам выполнить все необходимые следственные действия по уголовному делу. Учитывая это обстоятельство, законодатель и предусмотрел возможность использования помощи органов дознания. Критерий «во всех случаях сам» как бы исключает в принципе возможность использования помощи органов дознания. Поэтому данный критерий также представляется неудачным для определения тех следственных действий, которые могут быть поручены органу дознания.

Причины, по которым следователь не может самостоятельно произвести то или иное следственное действие, могут быть различны. Это может быть и удаленность местонахождения следователя от места предполагаемого производства следственного действия (например, в другом городе). Причиной может быть и большая загруженность следователя по другим уголовным делам. Наконец, может возникнуть необходимость производства нескольких следственных действий одновременно, есть и другие причины.

Очевидно одно: какова бы ни была причина, главное - исключается возможность производства следственного действия самим следователем. Предполагается, что только при этом условии будет оправдано поручение следователя о производстве следственных действий по уголовному делу другим лицам. Невозможность производства следственного действия самим следователем и следует рассматривать как условие, определяющее объем (перечень) следственных и розыскных действий, поручаемых органу дознания. С нашей точки зрения, соответствующее положение следует внести в ст. 38 УПК РФ, то есть указать на право следователя давать органу дознания обязательные для исполнения отдельные поручения о производстве следственных действий только при невозможности выполнить их следователем самостоятельно.

Обобщая вышесказанное, практическим работникам, по крайней мере, в настоящее время, предлагается придерживаться следующих рекомендаций. Органу дознания не должно поручаться проведение таких следственных действий как: сложный  осмотр места происшествия, трупа, вещественных доказательств; допросы подозреваемых,  освидетельствование, предъявление для опознания. Эти следственные действия требуют особой квалификации и непосредственного восприятия информации следователем. Недопустимо поручать органу дознания также истребование различного рода документов – справок, характеристик, копий приговоров и т.д., выполнение действий, выражающих оценку доказательств – предъявление обвинения, признание лица потерпевшим, гражданским истцом или гражданским ответчиком. Следователь должен сам производить следственные действия, требующие детального знания материалов дела или от проведения которых зависит успех расследования. Действительно, при нарушении процессуального законодательства, результаты данных следственных действий могут потерять свою доказательственную силу, а во многих случаях оказаться невосстановимыми.

В развитие сказанного, следует отметить, что в целях получения информации (как ориентирующего характера, так и той, на основе которой могут быть сформированы доказательства), следователь уполномочен давать органу дознания поручения о производстве ОРМ.

В теории единства о понятии ОРМ не достигнуто.  С позиций уголовно-розыскного права, ОРМ представляет совокупность отдельных оперативно-розыскных действий, решений и средств, объединенных целью ОРД (защиты от преступных посягательств соответствующих объектов) и направленных на выполнение конкретной задачи ОРД[82], предусмотренной Законом об ОРД.

О сущности ОРМ удачно было сказано еще в начале ХIХ века известным ученым И.Н. Снегиревым: «Необходимо некоторое умение вести расспрос, а главное, требуется так направить свои расспросы, чтобы у опрашиваемого, не желающего совсем скрывать истину, вызвать желание сказать правду путем простоты и естественности предлагаемых вопросов; а свидетелю, не умеющему последовательно рассказать о происшествии, такими же вопросами помочь в полной передаче всего им виденного, замеченного»[83].

Впервые правовая основа деятельности по направлению поручений о производстве ОРМ появилась в Законе об ОРД (в п. 3 ч. 1 ст. 7 и п. 2 ст. 14), которая позднее была закреплена в  ч. 4 ст. 38 УПК РФ.

Поэтому вполне прав следователь СО Центрального района г.Твери, который в 19 мая 2004 года, руководствуясь п. 4 ст. 38 УПК РФ, направил на имя начальника данного ОВД письменное поручение, в котором обязал сотрудников уголовного розыска провести ОРМ с целью выявления сообщников обвиняемого Н., совершившего совместно с неустановленными лицами тайное хищение имущества из квартиры 62 дома № 16 по Спортивному переулку в г.Твери, а также проверить причастность данного лица к совершению других аналогичных преступлений[84].

Некоторые авторы считают, что в компетенцию следователя не входит выбор конкретных ОРМ, производство которых он поручает милиции[85]. Тем не менее, следователям в большинстве случаев, надо бы, исходя из имеющихся материалов дела,  указать  в поручении цель производства ОРМ и, возможно, какие-то свои пожелания, связанные со способом их проведения (например, гласно или негласно они должны проводиться). 

Однако практика свидетельствует, что многие следователи, к сожалению, не имеют четкого представления о возможностях и способах применения в своей деятельности данных, полученных оперативным путем, не требуют их от оперативных работников и, более того, иногда отказываются использовать такие материалы.

При этом субъектам взаимодействия, конечно, следует учитывать, что по определению Конституционного суда РФ «…проведение оперативно-розыскных мероприятий, сопровождающих производство предварительного расследования по уголовному делу, не может подменять процессуальные действия, предусмотренные уголовно-процессуальным законом»[86]. 

Вместе с тем, сотрудники оперативного подразделения должны сами определять, сколько и в каких именно ОРМ они должны провести для того, чтобы достичь указанной следователем цели. Однако, как показывает практика, они нередко, получив ценную для следователя информацию, по тем или иным причинам до него ее вообще не доводят. Чаще всего это объясняется тем, что они не всегда четко видят перспективу использования такой информации в процессе следствия.