Древнерусская монументальная живопись XI-первой половины XIV вв. как исторический источник

Рисунок вышивки  разнообразен; чаще всего встречаются  изогнутые стебли, стилизованные цветы, круги, геометрические фигуры.                

Изображение Бориса и Глеба в Нередицкой церкви (Приложение 16) принадлежит к числу подновленных, однако подновления эти не позднее начала XIV века¹¹².  На обоих князьях одинаковая одежда. На голове – шапка с круглым верхом. На плечах – плащ из узорной ткани, застегнутый запоною по середине груди, с правой руки плащ спущен полою назад, так что видна вся рука, а левою полою перекинут через левую руку. Из под плаща видна нижняя рубаха также из узорной богатой ткани с широкой каймой внизу и узкими рукавами, перевязанная довольно низко поясом, на узком рукаве два поручня – один – выше локтя, другой – у кисти руки. Из под рубахи видна обувь – сандалии на босу ногу, перевязанные ниже и выше подъема широкими тесьмами. Князь Борис с бородою и длинными волосами, а князь Глеб без бороды, и волосы у него не такие длинные. У обоих в правой руке крест, а в левой, на боку – меч¹¹³.

Настенные изображения Бориса и Глеба есть и в Новгородской церкви Федора Стратилата¹¹⁴ (Приложение 15). Эти фрески можно отнести к началу XIV в. Они любопытны и по некоторым особенностям одежды. На князе Борисе шапка с круглым верхом; на плечах плащ, застегнутый запоной у правого плеча; правая пола его откинута назад так, что рука видна только от локтя, а левая пола перекинута через руку так, что видна одна кисть руки; под плащом длинная исподь с широкою каймою на подоле, перевязанная узеньким пояском так, что из опустившейся верхней части исподи его и не видно; на руках поручни; на ногах сапоги. В правой несколько приподнятой руке у плеча крест; в левой у бока меч, перевитый ремнем. На князе Глебе шапка с верхом более узким и как будто с пряжкою впереди выше опушки; на плечи накинут плащ, не застегнутый впереди и не перекинутый левою полою на руку; из под него исподь такая же как и на кн. Борисе, видна почти вся: видна и самая верхняя часть ее, что около шеи: оплечье такого же роду, как и кайма на подоле; на ногах сапоги. В правой руке так же крест; в левой, но не приподнятой, а почти совершенно опущенной, такой же меч.

Интересно провести сравнение данных образов с костюмом других изображений Бориса и Глеба. (Приложение 16). На Новгородской иконе XIII в. с   изображением Бориса и Глеба¹¹⁵ на них одежда княжеского рода - их кафтаны более длинны, на них золотые вышивки, узорчатые пояса. Их корзно и кафтаны напоминают византийские костюмы. Шапки, начиная с XI в., были неотъемлемой частью русского мужского костюма и у знати, и у бедноты. Крестьяне носили круглые колпаки из войлока, грубого сукна с узкой меховой опушкой, люди состоятельные - из тонкого сукна или бархата, знать - бархатные или парчовые с украшениями из серебра, золота, драгоценных камней и с меховым околышем.

Имеющиеся древние изображения  князей очень важны для определения  древней княжеской одежды. Такого рода изображений осталось очень немного. Из них особенно замечательны два: рисунок семейства Святослава Ярославича из Изборника 1073 г. (Приложение 16) и рисунок Ярослава Владимировича в Спасо-Нередицкой церкви (Приложение 15). Нелишним здесь будет описание того и другого¹¹⁶.

На рисунке 1073 г. видим  самого князя Святослава, его жену с маленьким сыном Ярославом, а за ними четырех старших сыновей (Глеба, Ольга, Давида и Романа). Одежда князя Святослава такая: на голове шапка  с меховым околышем, с наушниками, с широким круглым верхом; на плечах надет плащ синего цвета с золотою оторочкой и с красным подбоем; он застегнут у правого плеча красною запоною и прикрывает правую руку почти до локтя, а через левую перекинут так, что прикрывает большую часть переда; из под плаща видна исподь зеленого цвета с красною каймою по подолу и с золотыми нарукавниками; из под исподи видны зеленые сапоги. Борода подстрижена; усы большие¹¹⁷.

На кн. Ярославе и Глебе  шапка такая же, но с верхом, синего цвета, значительно выше чем у Святослава; плаща на плечах нет; место исподи заменяет что то вроде кафтана как будто коричневато цвета с золотым отложным воротником, которого кругловатые концы сходятся не много ниже шеи, с золотою выложкою до пояса и с тремя петлями, переложенными со стороны на сторону по груди; пояс золотой, двойные концы его висят с двух сторон в длину кисти руки; на ногах красные сапоги.

Одежда других молодых князей, судя по верхним частям, которые одни только и видны, такая же.

На голове княгини покрывало, обвивающее все лицо, покрывающее шею и плечи и спущенное одним концом по правую сторону головы; верхнее платье красновато-желтоватого цвета опускается подолом с каймою очень низко, так, что видны одни концы красноватой обуви; оно подпоясано золотым поясом; из под широких рукавов видны золотые нарукавники, принадлежащие, вероятно, к другому нижнему платью¹¹⁸.

На рисунке 1199 г. из Нередицы князь Ярослав Владимирович представлен так: на голове шапка с меховым околышем и с красным сужающимся верхом; на плечах красный плащ узорной ткани, обложенный кругом золотою оторочкой, застегнутый у правого плеча и перекинутый полою через левую руку так же как и у кн. Святослава; из под плаща видна исподь голубая узорной ткани с широкою каймой, по подолу обложенной с обеих сторон золотою оторочкой, с красными поручнями; на ногах сапоги красные с золотом. У князя длинная борода.

Данные, представляемые двумя описанными рисунками, по мнению И.И. Серезневского, те же, что и в изображениях князей Бориса и Глеба¹¹⁹. Те же данные повторяются и на изображениях Владимира Равноапостольного, Святополка и Изяслава Ярославича, находящихся на рисунках из Сказания о Борисе и Глебе по Синодальному списку XIV в.¹²⁰

На стр. 57 Великий князь Владимир изображен в шапке с меховым околышем и круглым беловатым верхом, в красном плаще, застегнутом запоною у правого плеча, в темной исподи, обложенной по подолу желтою оторочкой, с такими же поручнями, в черных сапогах. Борода большая.

На стр. 70 в совершенно таком же виде изображен князь Святополк, только и верх шапки, и сапоги красные. Борода большая.

На стр. 80 другое изображение  князя Святополка: на нем такая же шапка с красным верхом; плаща на плечах нет; кафтан темного цвета с воротником углами расходящимся по верхней части груди к плечам, с выложкою по середине, с одиннадцатью петлями, по всей груди и ниже. Борода большая.

На стр. 84 такое же изображение  князя Святополка в такой же одежде: виден пояс.

На стр. 94. еще одно похожее изображение князя Святополка, только кафтан красный, воротник желтый.

На стр. 125 представлен  князь Изяслав Ярославич за обедом: он в шапке с красным верхом, и в красном кафтане с широким  воротником, облегающим шею так же, как и на других рисунках, где  князь без плаща. Князь с бородой.

Представленное обозрение рисунков с изображениями князей достаточно для того, чтобы определить части княжеской одежды.

На всех рисунках одежда князя представляется почти в  одинаковом виде: на теле цветная исподь или что-то вроде кафтана, тоже цветного, и сверх того очень часто цветной же плащ; на ногах исподнее платье и высокие цветные сапоги; на голове опушенная мехом шапка с цветным верхом. Рисунки дают понятие о подробностях этого наряда, а в древних памятниках письменности находим объяснения и названия частей наряда.

Свита, свитка, фофудья, кожух - название платья с рукавами и с полами. Свитою называлось всякое княжеское платье этого рода. В письменных источниках свита употребляется или в значении платья вообще (в том числе и царского), или в значении монашеского и священнического подрясника. В народе не только у нас, но и у некоторых из западных Славян, свита, свитка, свитина значит платье с рукавами и с полами, подпоясываемое поясом.

Не раз встречается  в письменных источниках слово фофудья. Так называлось платье с рукавами. Подобное платье называлось еще кожухом. В таком смысле в Волынской летописи упоминается «кожюх оловира Грецького круживы златыми плоскъши ошитъ» (Ипатьевская летопись под 6760)¹²¹.

Кожух бывал из богатой  цветной ткани, зеленый, голубой, коричневый иногда и пурпурный, иногда и тканной золотом Он обшивался каймою, кружевом, шелковым или золотым, или тем и другим вместе, по подолу, очень широко (шире аршина), и кроме того на рукавах выше локтей, а может быть и в других местах. Рукава были узкие. На груди он застегивался петлями из золотых шнурков, переложенными со стороны на сторону иногда редко, иногда часто: бывало их по три, бывало и по одиннадцати.

Воротник на этой одежде, судя по рисункам, был двух родов: или  пришитый, отложной, сходившийся округлыми  концами под шеей, или накладной, сплошной, закрывавши верхнюю часть груди и спины и лежавший на плечах (оплечье): он бывал из золотой и шелковой ткани, иногда такой же, как и обшивка на подоле.

По мнению И.И. Серезневского, следует отличать от этой одежды ту, которую мы отметили выше как исподь, и отличающуюся от свиты отсутствием пол и застежек на груди. Если в исподи пол нет, а их ни на одном рисунке не видно; то, по мнению И.И. Серезневского, нельзя называть такую одежду ни свитой, ни кожухом; а скорее - сорочицей, верхней одеждой, которая употреблялась, например, болгарскими князьями.

Конечно, как подчеркивает И.И. Серезневский, здесь дело идет не о нижней сорочке, а о верхнем платье в форме сорочки. В древнем чешском языке это слово принималось в значении туники. В таком же смысле употреблялось слово sarica в латинском, и serkr в древнем Скандинавском. Ткани для такой сорочицы использовались такие же, как и для свиты. Пришитого воротника у нее не было, а было или нашитое, или наложенное оплечье, в том же роде, как и на подоле¹²².

Постоянною принадлежностью  этой одежды были поручни, бывавшие и из золотой ткани, или из другой, цветной, обыкновенно того же цвета как воротник или оплечье, и кайма на подоле. Такою же постоянною принадлежности этой одежды был и пояс, то узкий, почти или совсем невидный, то широкий, нередко золотой или серебряный. О золотых и серебряных поясах князей Василька и сына его Владимира упоминает Волынская летопись, (Ипатьевская летопись под 6796). О серебряных и золотых поясах Великого князя Ивана Даниловича Калиты говорится в его душевной грамоте 1327- 1328 г.¹²³

Корзно, луда, мятль - плащ. Об употреблении корзна, как плаща, есть несколько свидетельств в Лаврентьевской и Ипатьевской летописях под 6655 г. Другое название плаща - луда. У воеводы Якуна луда была золотом исткана. После битвы он бежал с поля, и «отбеже ту луды златое» (Повесть временных лет под 6532 г.). Слово луда напоминает скадинавское lodhi, hlodha, lodha, древне-немецкое lodo; чешское luden - неваленое сукно, хорватское luda - покров.

Плащ назывался еще мятлем (Ипатьевская летопись под 6660). Слово мятль то же, что древне-немецкое mantal, латинское mantile¹²⁴.

Издревле зашло к  нам и Тюркское слово японча, означавшее так же плащ.

Плащ у князей, судя по рисункам, бывал разных тканей, и одноцветных, красных, синих, и с узорами, вышитыми золотом и т. д. Он подшивался подбоем: на синем плаще князя Святослава видим подбой красный¹²⁵. Обшивался он весь вокруг довольно широкою тесьмою, большею частью золотою, которая у ворота иногда выдавалась петлею, к которой у корня ее прикреплялась запона. Этою запоною плащ застегивался на вороте большею частью у правого плеча, так что правая рука была свободна, а левая пола набрасывалась на левую руку. Могло быть и наоборот, как на рисунке Бориса XII в., где правая пола плаща перекинута через правую руку, и где при том плащ застегнут посередине, а не с боку. Можно было носить плащ и не застегивая на вороте и не подымая полы на руку: так видим плащ на князе Глебе в изображении его в церкви Федора Стратилата в Новгороде¹²⁶.

Можно было носить плащ и  застегнувши на вороте, и не поднимая полы на руку: так надет был плащ на князе Глебе Святославич (Повесть  временных лет под  6579 г.). В  таком виде нарисован кн. Борис  перед своим отцом Владимиром, отправляющим его в поход на Печенегов: плащ застегнут у левого плеча, а правою полою не перекинут через руку.

Быть без плаща значило  быть не в полном убранстве, по-домашнему. Без плаща изображен кн. Святополк, принимающий убийц Борисовых, посылающий вестника к Глебу и принимающий убийц Глебовых; без плаща изображен князь Глеб, принимающий вестника Святополкова и едущий по реке; без плаща князь Изяслав за обедом. На всех других рисунках князья изображены в плаще. Дети при отце, как младшие, могли быть без плаща: так нарисованы дети князя Святослава при отце. На рисунках Сказания о князьях Борисе и Глебе бояре изображены в плащах, а не-бояре - без плащей¹²⁷.

Корзно, набрасывающееся  на одно плечо и застегнутое фибулой  на другом, появилось в результате римсксо-византийского влияния и  было характерно только для периода  Киевской Руси. С переносом общественно - политической жизни Древней Руси на север, в Новгород и Владимир, корзно заменяется новгородской шубой - распашным прямым изделием с отложным воротником и длинными вшивными рукавами, которые играют больше декоративную, чем функциональную роль, так как шубу носили внакидку.

Похожие одежды мы видим на более поздней иконе «Молящиеся новгородцы» (XV в.) (Приложение 3). На иконе - коллективный портрет нескольких знатных новгородцев. Верхняя мужская одежда - долгополая, с рядами петель (15-20 рядов) и длинными рукавами, носившаяся, вероятно, внакидку, наподобие охабня XVII в. Эта одежда имеет широкие отложные воротники, расшитые жемчугом, вероятно, украшенные вышивкой. Подол и края рукавов окантованы широкими каймами¹²⁸. 

Клобук: так называлась шапка, которую носили князья: (князь) «Святослав рече к Бернови: нечь то мя на главе бодеть. и сня клобук; и виде Берн ногть св. Глеба» (Сказание о Борисе и Глебе 127).

Слово клобук, употребляемое  славянами в значении шляпы, или вообще шапки (мужской), находится и во многих других языках. Какую именно форму имел княжеский клобук, это видно из рисунков: меховая опушка и верх по голове, из цветной ткани, были его необходимые принадлежности, но ни то ни другое не удерживалось неизменно в одном виде. Кроме меховой опушки бывали употребляемы меховые же наушники, как видим в Изборнике 1073 г. (Приложение 6); а верх бывал то прямо по округлости головы, широко округлый, то выше, как у детей Святослава на том же рисунке¹²⁹, то суженный к верху, как на изображении князя Ярослава на ктиторской фреске в Нередице.