Законодательная и нормативная регламентация делопроизводства (XV- нач. XX в.)

В соответствии с изменением понятия преступления усложнялась и система преступлений. Судебник вводит государственные преступления. Судебник отмечал два таких преступления — крамолу и подым. Пуд крамолой понималось деяние, совершаемое преимущественно представителями господствующего класса. Именно как крамолу стали рассматривать великие князья отъезд бояр к другому князю. Под подымом понимали бунт, восстание.

Закон предусматривал развитую систему имущественных преступлений. К ним относятся разбой, татьба, истребление и повреждение чужого имущества. Все эти преступления, подрывавшие основу благосостояния феодального общества — собственность, также жестоко наказывались. Судебник знал и преступления против личности: убийство (душегубство), оскорбление действием и словом. Изменяются цели, а с ними и система наказаний. Если прежде князья видели в наказаниях — вире и продаже — одну из доходных статей, существенно пополнявших казну, то теперь на первый план выступил другой интерес.

Судебник Ивана III имеет иной характер, чем все предшествующие памятники, поэтому с него и начинается новый период истории законодательства. Главная задача его состоит в том, чтобы сообщить всем судам определенную и однообразную форму и централизовать их. В нем хотя и стоит на первом плане разделение суда на разные виды, как это было и в прежних законодательных памятниках, но эти суды являются представителями центральной власти и тяготеют к одному главному суду; они не стоят каждый особняком, а составляют высшие и низшие инстанции одного и того же суда, из которых последние подчинены первым, а первые, или высшие, - верховному: суду великого князя. Поэтому главная задача Судебника состоит в устройстве суда и сообщении ему большего однообразия согласно с основными началами централизации[4].

Из содержания заключительной главы Судебника (ст. 68) 1497 г. следует, что суд великого князя являлся судом последней, высшей инстанции.

И хотя в Судебнике 1497 г. нигде специально не оговаривается судебные прерогативы московского великого князя, содержание указанных выше, а также ст. 21 (о пошлинах с суда великого князя и его детей) и ст. 24 (об оформлении докладных списков с докладов великому князю и его детям и о пошлинах с таких списков) статей Судебника свидетельствует о том, что высшая судебная власть в конце XV в. сосредоточивалась в руках московского великого князя.

Законодатель делит суд на следующие виды: суд великого князя, суд боярский, наместничий или волосельский и святительский[5]. Из этих видов суда только последний представляет отдельный, независимый суд, которому было подчинено все духовенство и все лица церковного ведомства; прочие же три вида суда суть не что иное, как степени, или инстанции, одного и того же суда. Из них низшей степенью был наместничий суд, средней — боярский, а высшей -великокняжеский; а поэтому главное различие этих судов заключалось не в роде дел, подлежащих им, а в составе суда и в количестве судных пошлин.

Основным документом по Судебнику была правовая грамота. Докладные списки по форме были одинаковы с правовыми грамотами, но в них прописывалось исполнение судебного решения, а только ход судебного дела и судебный приговор. К судным спискам относились те бумаги, в которых прописывалось судебное дело в том порядке, в каком оно производилось, со всеми допросами и показаниями сторон и их свидетелей. Холопам, которые по суду признавались свободными, выдавались холопьи правовые грамоты и отпускные. Срочными назывались те судебные бумаги, которые выдавались сторонам для явки в назначенный срок на суд. По Судебнику они делились на два вида: на срочные простые и срочные отписные.

Процесс характеризовался развитием старой формы — так называемого суда, т.е. появлением новой формы судопроизводства — розыска. При состязательном процессе дело начиналось по жалобе истца, именовавшейся челобитной. Она обычно подавалась в устной форме. По получении челобитной судебный орган принимал меры к доставке ответчика в суд. Явка ответчика обеспечивалась поручителями. Если ответчик каким-либо образом уклонялся от суда, то он проигрывал дело даже без разбирательства. Истцу в таком случае выдавалась так называемая бессудная грамота. Неявка в суд истца влекла за собой прекращение дела.

Несколько изменилась система доказательств. В отличие от Русской Правды. Судебник различает теперь послухов и видоков.Послушествовать могли теперь и холопы. Доказательством признавалось и поле — судебный поединок. Победивший в бою считался правым, т. е. выигрывал дело.

В качестве доказательств стали применяться разного рода документы: договорные контракты, официальные грамоты. Доказательством по-прежнему считалась и присяга.

Обострение классовой борьбы обусловило появление новой формы процесса — розыска, т. е. следственного, или инквизиционного, процесса. Розыск применялся при рассмотрении наиболее серьезных уголовных дел, в том числе по политическим преступлениям. Розыск отличался от состязательного процесса тем, что суд сам возбуждал, вел и завершал дело по собственной инициативе, исключительно по своему усмотрению. Главным способом «выяснения истины» при розыске являлась пытка.

Судебник беднее по содержанию, чем Псковская Судная грамота и даже Русская Правда. Поэтому и существует предположение, что его издание не означало прекращения действия названных законов. Вместе с тем заметна явная связь и преемственность между Судебником и его предшественниками. Тем не менее одна-единственная статья Судебника — о Юрьеве дне, ознаменовавшая начало всеобщего закрепощения крестьян, стоит больше, чем все остальные. И нельзя не отметить важность Судебника 1497 г. как первого крупнейшего закона объединявшегося Русского государства.

1.2. Судебник 1550 г. и законодательные акты

второй половины XV в.

Основа любого исторического источника феодального права находится в непосредственной связи с той или иной стадией развития феодальных отношений, регулируемых отдельными актами. Если возникновение Судебника 1497 г. связано с формированием Русского централизованного государства, требовавшего создания общерусского феодального права, то Судебник 1550 г. явился памятником, направленным на ликвидацию последствий боярского правления и дальнейшее развитие и укрепление экономических и политических позиций тех социальных групп, на которые опиралось правительство Ивана IV, — дворян-помещиков, а также верхов посада. Однако усилившиеся к середине XVI в. антифеодальные выступления широких народных масс — восстание в Москве 1547 г., восстания посадских людей и крестьян во многих других городах Русского государства — требовали консолидации всех сил феодалов. Судебник 1550 г. представляет новый шаг в развитии юридической техники того времени[6]. Он состоит из глав и статей, которые большей частью тематически сгруппированы (например, ст. 76-97, относящиеся к гражданскому праву). Аналогично предыдущему Судебнику, в нем уделяется основное внимание нормам, регулирующим судоустройство и судопроизводство. Но это не дает оснований характеризовать судебники как неполные кодексы, свидетельствующие о слабом развитии русской правовой мысли. Просто многие институты и целые отрасли права в тот период регулировались специальными актами или даже системой актов, например семейное право, отнесенное к церковной юрисдикции.

Судебник 1550 г. значительно усиливает роль центральных судебных органов. Предусматривается территориальный характер суда «по приказам» (ст. 7,72). Возрастает значение великокняжеского суда, сосредоточившего контроль за судом удельных князей по делам, совершенным на территории Московского уезда (ст. 100). Сохраняя систему кормлений, Судебник 1550 г. усиливает контроль центральных органов за нижестоящими. Это обеспечивалось прежде всего расширением института доклада. Он становится обязательным не только по наиболее опасным уголовным делам, но согласно ст. 71 является обязательным для всех наместников, устраняя их кормление с боярского суда. Одновременно усиливалась взаимосвязь и зависимость кормленщиков от органов местного самоуправления.[7] Сохраняя за наместниками и волостелями право творить немедленный суд и расправу над лихими людьми, Судебник вместе с тем подтверждает значение губных органов. Проявлением процесса усиления роли центральных органов, в частности, судебных, являются и нововведения Судебника 1550 г. о судебной ответственности наместников и волостелей за взяточничество и волокиту, установление санкций за нарушение порядка судебного рассмотрения, определение новых видов преступлений.

Судебник 1550 г., по словам самого царя Ивана IV, представляет «исправление прежнего Судебника». В первом Судебнике заметно особое стремление к централизации и отчасти неуважение к старым порядкам суда, новый же, хотя и не отрицает централизации, но в то же время обеспечивает и децентрализацию, т. е. местное управление, и относится с уважением к прежним порядкам. Кроме того, новый Судебник отличается строгостью наказаний за нарушение утвержденного порядка.

Судебник 1550 г., как и Судебник 1497 г., делится на две половины, из которых в первой говорится о порядке суда, а вторая содержит узаконения по частному гражданскому праву. По Судебнику 1550 г. виды суда были те же, какие и по Судебнику 1497 г. Судебными доказательствами по царскому Судебнику были письменные документы, показания свидетелей, крестное целование и поле. Относительно свидетелей он вводит новое узаконение, по которому, если истец представляет несколько свидетелей и одни из них скажут «в его речи», т. е. сходно с ним, а другие против его речей, то первые имеют право требовать поединка с последними.

Судебник Ивана IV одновременно узаконивает при вызове в суд меры, обеспечивающие ответчикам как защиту от произвола судебных приставов и недельщиков, так и защиту от произвола самих истцов (чтобы истцы не входили в суд с ложными жалобами, но чтобы жалобы их основывались на действительных фактах). Царский Судебник узаконивает, во-первых, чтобы каждый истец предъявлял только тот иск, который не превышает суммы имущества, находящегося в его владении. Во-вторых, истец и ответчик, допущенные к суду, либо вместе, либо один из них могли требовать отсрочки суда. В-третьих, суд допускался только тогда, когда истец и ответчик или их поверенные были налицо, а иначе суда не было и на неявившегося выдавалась бессудная грамота. В-четвертых, при явке в суд истца и ответчика или их поверенных суд производился не иначе, как в присутствии старосты и целовальников, избираемых обществом для присутствования на наместничьем суде.

Уголовный суд по царскому Судебнику в главных своих основаниях одинаков с тем, какой был по Судебнику 1497 г., только в 1550 г. он получил развитие. Особенно важным нововведением царского Судебника относительно уголовного суда нужно признать разделение дел о разбое, убийствах и кражах и назначение для двух первых особых судей, называвшихся губными старостами.

Во второй половине Судебника 1550 г. помещены следующие статьи: о холопстве и найме, о поземельном владении, о крестьянском выходе, о найме, о купле и о наследстве. Статья 88 о Юрьевом дне повторила положение 1497 г. Эта статья и ст. 81 разрешали «холопить» крестьян, но запрещали это делать в отношении детей боярских и дворян. Появилась ст. 78 о статусе служилых холопов, явившаяся правовым оформлением новой большой категории зависимых людей.

Расширилась область обязательственного права. Так, заем подразделился на два вида — с кабалою и без кабалы; были определены условия действительности полетной грамоты (ст. 90); уточнялся порядок заключения договоров купли-продажи (ст. 93), особенно при торговле лошадьми (ст. 94-96). Судебник не только установил порядок заключения сделок между купцами и иностранцами в интересах развития торговли, но и отразил начало борьбы с закладничеством (ст. 92).

Принятый в период обострения классовой борьбы царский Судебник выделяет новые, особо опасные виды преступлений, непосредственно направленные против государственных основ и интересов господствующего класса. Увеличивается также количество составов должностных преступлений и преступлений против порядка управления и суда. Помимо лжесвидетельства, караемого торговой казнью (ст. 99), вводится неизвестное по первому Судебнику преступление — подписка, т. е. подлог судебных актов (ст. 4 и 5)[8].

Среди имущественных преступлений вводится попытка разграничения грабежа и разбоя, татьбы и мошенничества (последнее впервые вводится в Судебнике).

Соответственно предусматривается усиление карательных мер. Впервые вводится тюремное заключение — предварительное и как мера наказания. В целях устрашения значительно увеличивается применение торговой казни. Если в Судебнике 1497 г. она упоминается лишь в одной статье (ст. 10), то в Судебнике 1550 г. она встречается уже в шестнадцати статьях.

Впервые в русском законодательстве вводится положение о том, что закон обратной силы не имеет, определяется порядок издания новых законов и обязательность вершения всех дел по Судебнику, за исключением дел церковной подсудности.

Особняком от Судебника 1550 г. стоит Устав «О разбойных и татебных делах». Начало этого устава относится к царствованию Ивана Грозного, но он постоянно пополнялся в последующие царствования и в конце описываемого периода состоял из следующих отделов:

1) об управлении и судопроизводстве по разбойным делам;

2) о порядке судопроизводства по разбойным делам;

3) о наказаниях за уголовные преступления;

4) об удовлетворении обиженного.

Наиболее крепостническими законодательными актами, укрепившими положение дворянства, во второй половине XVI в. явились указы 1581,1586, 1591 и 1597 гг. Указ 1581 г. «О заповедных летах» приостанавливал права крестьян переходить от одного помещика к другому и продлевался ежегодно до 1587 г.

Указ 1586 г. «О кабалах» устанавливал строгую регистрацию всех служилых обязательств в специальных записных книгах. Юридическое право выплаты долга и их зависимость должна была продолжаться до смерти гражданина. По Указу 1591 г. о прикреплении крестьян к земле все крестьяне, состоявшие к тягле, потеряли прежнее право свободного перехода с одной земли на другую и навсегда были прикреплены к 1 ой земле, на которой их застал Указ.