Институциональная экономика (ответы на билеты)

Теория  прав собственности. Основные моменты. (Коуз и Алчиан).

Права собственности понимаются в ней  санкционированные обществом нормы, регулирующие доступ к редким ресурсам.

Теория  прав собственности исходит из представления, что любой акт обмена есть по существу обмен пучками правомочий. Такая трактовка предполагает, что чем шире набор правомочий, закрепленных за ресурсом, тем выше его ценность. К основным элементам пучка прав собственности обычно относят:

1) право на исключение из доступа к ресурсу других агентов; 2) право на пользование ресурсом;

3) право на получение от него дохода; 4) право на передачу всех предыдущих правомочий.

Необходимым условием эффективной работы рынка  считается точное определение, или  спецификация, прав собственностиСпецификация подталкивает экономических агентов к принятию наиболее эффективных решений: чем яснее определены и надежнее защищены права собственников, тем теснее оказывается связь между предпринимаемыми ими действиями и их благосостоянием. Обратное явление -- размывание прав собственности - имеет место тогда, когда они неточно установлены и плохо защищены, либо подпадают по разного рода ограничения со стороны государства. Вместе с тем теория прав собственности признает, что никакие права не могут быть полностью определены и абсолютно надежно защищены, поскольку их спецификация не является бесплатной. Ее точность зависит от баланса выгод и издержек, связанных с установлением и защитой различных видов прав собственности. Каналом, по которому они передаются, служат контракты (- это совокупность правил, структурирующих в пространстве и во времени обмен между двумя (и более) экономическими агентами посредством определения обмениваемых прав и взятых обязательств и определения механизма их соблюдения). Контракты фиксируют, какие именно правомочия и на каких условиях подлежат передаче. Согласно теории прав собственности, выбор типа контракта диктуется соображениями экономии трансакционных издержек. 

 ОЛИВЕР Д. ХАРТ. НЕПОЛНЫЕ КОНТРАКТЫ И ОСТАТОЧНЫЕ ПРАВА КОНТРОЛЯ.

 (Сноска: "Когда в качестве инструментов используются количества (quantities), основные операционные правила, исходящие из центра, принимают форму квот, целевых показателей или приказов произвести определенный объем продукции. Когда же инструментами служат цены (prices), правила явно или неявно указывают на то, что следует максимизировать прибыль при заданных параметрах — ценах")

 Работы  Коуза, Уильямсона и Клейна основаны на идее существования трансакционных издержек заключения контрактов. Когда  в тексте контракта прогнозирование, планирование и фиксация всевозможных реакций на будущие события бесплатны, стороны, участвующие в торге, заключают "всеобъемлющий" контракт, в котором точно указано, каковы обязательства каждой из них при любом мыслимом состоянии Вселенной. При таких условиях у сторон никогда не возникнет повода изменять или уточнять свой контракт, поскольку все предвидено и спланировано заранее. Никогда не возникнет и никаких споров, ибо третья сторона (например, суд) может (безвозмездно) определить, нарушила ли одна из сторон контракт, и наложить подобающее взыскание.

 В таком  мире трудно увидеть, в чем могут  заключаться выгоды (или издержки) интеграции. При нулевых трансакционных издержках любые права, которые предоставляются правом собственности, могут быть аннулированы посредством контракта: в некотором существенном смысле право собственности попросту не имеет значения. Аргументация о несущественности права собственности при всеобъемлющей контрактации остается в силе и при введении информационной асимметрии, например в виде субъективного риска или неблагоприятного отбора. В частности, при информационной асимметрии оптимальные контракты все еще будут "полными" в том смысле, что полностью оговорены обязательства каждой из сторон при всех возможных обстоятельствах. А следовательно, любые права, которые дает право собственности, могут быть опять-таки аннулированы контрактом. 

 Приведенные выше замечания охватывают ситуации, когда трансакционные издержки нулевые  и стороны могут заключить всеобъемлющий контракт. Однако, как подчеркивали и Коуз, и Уильямсон, такие ситуации весьма нереалистичны: на практике трансакционные издержки вездесущи, и величина их значительна. Одно из последствий наличия таких издержек сводится к тому, что стороны, вступающие в отношения друг с другом, не будут заключать контракт, предусматривающий все могущие произойти события и многообразные действия, которые окажутся адекватными при этих событиях. Скорее они заключат контракт, который будет неполным в том смысле, что в нем будут лакуны или будет недоставать некоторых положений. То есть одни действия, которые стороны обязаны предпринять, будут указаны, а другие — нет; будет упомянуто, что произойдет при одном положении дел, но не при другом. Эта неполнота скажется при некоторых событиях, когда сторонам будет желательно действовать отличным от предусмотренного контрактом образом. Как следствие у сторон возникнет желание пересмотреть контракт. К тому же стороны могут иногда разойтись во мнениях по поводу того, как на самом деле следует трактовать контракт. Не исключены разногласия, и для их разрешения может быть привлечена третья сторона.

 Концепция неполноты контрактов открывает путь к  теории прав собственности. В частности, когда контракты неполные, уже нельзя говорить, что любые правомочия, которыми наделяет право собственности, при необходимости могут быть упразднены контрактом (за исключением случая аннулирования самого права собственности), поскольку эти права, возможно, нельзя будет описать однозначно. Это соображение, разумеется, не говорит о том, в чем состоит право собственности. Однако оно придает нам уверенность в способности разработать теорию, в которой право собственности будет играть нетривиальную роль.

 Чтобы осмыслить, в чем могут состоять права собственности, полезно ввести понятие остаточных прав контроля. Суть дела в том, что если заключенный сторонами контракт является неполным, должен быть какой-то механизм, посредством которого лакуны (пробелы) со временем заполняются.

 1.Предположим, я заключаю с вами контракт на поставку определенного количества кузовов для своего автомобильного завода. Представим себе, что спрос растет и я хочу, чтобы вы увеличили объем поставок. Представляется разумным, что коль скоро в контракте об этом ничего сказано не было (увеличение спроса — ситуация, которую мы не планировали или, по крайней мере, в явном виде не предусмотрели в контракте), мне нужно получить ваше согласие. То есть при любом возобновлении контрактных переговоров исходным пунктом будет ваше право не делать дополнительных поставок. Другими словами, в этом случае вы обладаете остаточными правами контроля. 2.Другой пример: предположим, вы снимаете у меня дом и там поселяется ваша подруга, которая терпеть не может цвет спальни. Решение перекрасить спальню, остается за мной, а не за вами. То есть вам придется уговаривать меня перекрасить комнату. Вы не можете заставить меня сделать это (так что в этом примере я обладаю остаточными правами контроля). Но если краска начнет сходить или вступать в химическую реакцию с выбросами соседней фабрики, вы, вероятно, будете вправе настаивать на том, чтобы я перекрасил комнату.

 Эти примеры показывают, что остаточные права контроля могут быть тесно связаны с проблемами прав собственности. Я не могу вынудить вас поставить дополнительные кузова, потому что фабрика, изготовляющая кузова, принадлежит вам и вам решать, как ей функционировать, — во всем, за исключением некоторых ваших прав, отказ от которых явно предусмотрен контрактом. Если бы я был собственником как своего автомобильного завода, так и вашей фабрики кузовов, положение дел вполне могло быть иным: я мог бы настаивать на том, чтобы дополнительные кузова были поставлены, поскольку в этом случае я решаю, как использовать вашу фабрику. (Разумеется, вы можете уволиться, но тогда я могу нанять для управления фабрикой другого менеджера.) В случае с домом причина, по которой вам приходится уговаривать меня перекрасить не понравившуюся вашей подруге комнату, в том, что этот дом мой, а не ваш. Однако, как видно из последнего примера, право собственности не абсолютно: иногда и несобственник имеет какие-то остаточные права контроля (которыми он может обладать в соответствии с обычным или установленным законом правом).

 Положение о том, что право собственности связано с остаточными правами контроля, образует основу теории интеграции, разработанной в статье Grossman and Hart. Фактически в этой работе право собственности на актив мы отождествляем с обладанием остаточными правами контроля над этим активом, т. е. с правом использовать актив любым способом, коль скоро это не связано с конкретными правами, отказ от которых предусмотрен первоначальным контрактом. В статье утверждается, что там, где имеют место неполные контракты, существует оптимальное распределение остаточных прав контроля; в той мере, в какой право собственности сочетается с остаточными правами контроля, существует соответственно и оптимальное распределение прав собственности на активы. В статье ключевыми вопросами при неполных контрактных отношениях признаются проблемы специфичности активов, квазирент и вымогательства. То есть остаточные права контроля играют важную роль среди факторов, влияющих на ex ante решения о специфических инвестициях. Однако имеются два существенных отличия от предшествовавших работ: 1)внимание фокусируется на остаточных правах контроля над материальными активами (в противоположность другим аспектам деятельности фирмы, скажем, решениям о найме). 2)в этой теории одна и та же концепция остаточных прав контроля применяется для объяснения как выгод, так и издержек интеграции. То есть, в отличие от многих более ранних работ, мы не прибегаем для объяснения негативных аспектов интеграции к таким понятиям, как издержки бюрократии. 

 Неполнота контракта создает  у заключающих  его агентов стимул повести себя оппортунистически. Современная теория прав собственности говорит о том, что в случае неполноты контрактов компании могут принять решение об интеграции с целью защиты инвестиций, связанных с партнерскими отношениями.

 Реальные  контракты всегда являются неполными. Обуславливается это следующими факторами:

• неопределенность будущего. А именно:

 1. нельзя предвидеть все имеющие отношение к этим контрактам будущие непредвиденные обстоятельства;

 2. нельзя достичь единого мнения по вопросу о природе будущих непредвиденных обстоятельств;

 3. невозможно прийти к единому и полному пониманию характера адекватных адаптаций к будущим непредвиденным обстоятельствам; 

• трансакционные  затраты. Сбор и анализ информации связан для экономических агентов с издержками, и чем длиннее и сложнее контракт, тем выше соответствующие издержки. Поэтому стороны, как правило, предпочитают избегать излишне детализированных контрактов. Трансакционные затраты, обуславливающие неполноту контрактов могут быть:

 1. отдельные случайности, с кот. столкнутся стороны, могут быть непредсказуемы в момент заключения контракта; 2. даже если их можно предвидеть, их может быть слишком иного, чтобы зафиксировать в контракте;

 3. проверка контракта (т.е. контроль за тем, что другая сторона твёрдо придерживается своих обязательств) может быть дорогостоящей;

 4. проводимые в жизнь контракты могут включать значительные юридические затраты.

Остальные причины:

Причины неполноты контракта:

1. Положения контракта могут быть неясными и двусмысленными из-за ограничений лексического аппарата.
2. Контрагенты, ввиду ограниченной рациональности, часто упускают из виду важные переменные, относящиеся к выполнению контракта, особенно, если они не могут с легкостью оценить влияние этих переменных на реализацию контракта.
3. Стороны могут счесть более выгодным не раскрывать друг другу информацию, что приведет к увеличению индивидуального выигрыша одного из контрагентов. 4. Стороны могут намеренно заключать неполные контракты, перекладывая издержки по дополнению контракта на третью сторону.